Разрубить гордиев узел. Александра Миронова

как вы? – она прислонилась к стене, почувствовав внезапную слабость.

      – Как обычно, – пожал плечами Алексей и протянул руку к чемоданчику. – Давай помогу. Почему не предупредила? Я бы тебя встретил.

      – Решила не беспокоить. – Юля аккуратно сняла туфли и поставила их в небольшой шкафчик для обуви.

      – Какое беспокойство для мужа встретить собственную жену? – в голосе Алексея звучало искреннее удивление.

      – А ты почему не спишь в такую рань? – Юля уставилась на супруга, а затем сделала попытку пройти мимо него в кухню.

      Алексей сделал шаг в сторону, пропуская ее. Оба рефлекторно пытались не касаться друг друга, но при этом упорно делали вид, что все нормально и в порядке вещей.

      Проходя мимо, Юля почувствовала запах свежей древесной стружки: до ее прихода Алексей явно занимался единственным делом, которое понастоящему приносило ему удовольствие, – резкой по дереву. В свободное время муж мастерил курительные трубки, которые даже пользовались определенным успехом среди коллекционеров. Юля знала, что, будь у него такая возможность, он бы все бросил и целыми днями мастерил, но этому мешала как ответственность за семью – все-таки потерять постоянную работу и надеяться на клиентские прихоти было рискованным решением, – так и иррациональный страх перед папой-генералом, который в свое время и отправил сына в юридический, к чему тот не имел ни малейшей склонности.

      – Ник сегодня не в духе, ночью проснулся, еле успокоил. Думал соврать на работе, что заболел, и побыть с ним сегодня. И с тобой, – неловко прибавил муж, ловя Юлю за руку и все-таки целуя по касательной.

      – Я скучала, – вымученно улыбнулась Юля. – Прости, что не звонила, но клиент попался кошмарный.

      – Я тоже скучал, – криво улыбнулся Алексей. – Не знал, что аудиторов заставляют работать и по ночам.

      – В командировках всегда так, ты же знаешь, нужно уложиться в отведенное время.

      – Да, понимаю, – кивнул Алексей. – Отдыхай. Сделать тебе кофе?

      – Да, пожалуйста, – благодарно кивнула Юля и направилась к комнате сына.

      Тому в целом было плевать, дома Юлия или нет, но материнский долг велел, чтобы она к нему заглянула.

      У Ника все было, как и в тот день, когда она уезжала. Маленький, худенький светловолосый мальчик четырех лет сидел за столом и исписывал простой белый лист бумаги математическими примерами. Сложение, вычитание, умножение и деление трехзначных чисел. Ни единой ошибки. Врачи говорили, что при аутизме такое встречается.

      – Привет, милый, – прислонившись к косяку, прошептала Юлия.

      Сын, ожидаемо, никак не прореагировал на ее появление, но Юля все равно подошла к нему, обняла, потрепала по отросшим волосам (Никита только отцу позволял себя стричь), поцеловала и вдохнула родной запах. Никита поморщился: мама ему помешала. Юля, вздохнув, вышла из комнаты и аккуратно прикрыла дверь в детскую. Затем прошла в спальню.

      Кровать была в том виде, в котором она ее оставила.