Простой советский спасатель 3. Дмитрий Буров

не организует место по технике безопасности, пусть полежат. А Васька под шумок там себе каморку оборудовал. Его-то келью снесли вместе со старым зданием. Вот и…

      – Девочки говорят, им велели начать переносить баллоны в новую подсобку. Там все по инструкции и все такое. Вот они и занимались делом, пока Василий не пришел, – Верочка печально вздохнула.

      – А дальше-то что?

      – А дальше… А дальше Ваське вожжа под хвост попала, и он поперся с сигаретой бачок в туалете чинить, – еще один тоскливый вздох.

      – А там баллоны были? – удивился я.

      – Где?

      – Ну, в туалете, он же там бачок чинить собирался.

      – Да не, что ты, – Верочка хихикнула. – Кислорода там не было. Этот гад с сигаретой поперся по комнатам искать свой инструмент. Вроде даже нашел и вернулся обратно в туалет. А вот где он оставил окурок, это уже другой вопрос! Хорошо хоть, все началось не в том помещении, откуда девочки начали. Иначе все, – девчонка округлила глаза, демонстрируя это «все», и отхлебнула чаю.

      – Сестричка, можно таблеточку, – чья-то чубатая голова попыталась сунуться в сестринскую.

      – Вас что, стучаться не учили? – строгим звонким голосом возмутилась Вера.

      Василиса Тимофеевна спрятала улыбку в чашку с чаем и слушала, как молодое поколение персонала распекает нахальных пациентов.

      – Забаделин! Я вам сколько раз буду повторять: все таблетки только с разрешения лечащего врача! Какую еще таблеточку?

      – Так ноет же! – заскулил невидимый Забаделин. – Прям сильно ноет! Анальгинчику бы мне, а, сестричка?

      – Идите в палату! Посмотрю на вечернем обходе, что там у вас ноет! – резюмировала Верочка свою нотацию. – Двери закройте с той стороны!

      Голова исчезла, не забыв со всей осторожностью прикрыть двери, хотя, могу поспорить на сто советских рублей, мужику хотелось хлопнуть от души, чтоб аж штукатурка с потолка посыпалась. Но отвлекать медсестер от дела, а уж тем более от чаепития, – это последнее дело.

      Довольная Вера деловито поднялась, пощупала бок у железной кастрюльки, долила воды и снова включила кипятильник.

      – Лесаков, так все-таки ты-то где был полдня? Мы ведь тебя действительно похоронили, думали, все, сгорел наш беглец заживо. А ты вот, живой и даже в меру упитанный и чистый.

      Василиса Тимофеевна все-таки вспомнила, зачем мы тут на троих бублики соображали. Ну что ж, вот и повод проверить мою легенду.

      – А что говорят-то? – уточнил я.

      – Говорят, голубь мой, разное. Одни сказали, мол, выбежал, на себе Ваську вытащил, кинул на траву и опять в дом побежал. А потом, мол, рыжего кота вышвырнул за порог, тут-то тебя и накрыло последней взрывной волной, и сгинул герой под стенами дома, которые в одночасье сложились, как картонка, и похоронили его под собой.

      – Нормально, – я малость обалдел от такой версии. – Стены же на месте! Ни одна не рухнула! Таким стенам еще сто лет простоять и три пожара пережить, и ничего с ними не будет, умели раньше строить.

      – Вот