Атаман Войска Донского Платов. Андрей Венков

мы их наваляли…

      – А это кто такой? Эй, ты кто?

      По-турецки или по-татарски говорили многие, почти все низовцы. Захваченный поупирался, но признался, что он – Зайнало-Гассан-паша, беглер-бей Анатоллийский, трехбунчужный паша, участник великой битвы у Рябой Могилы.

      – Ого!

      – Арехов, это твоя добыча. Тяни его к самому Потемкину, – великодушно повел рукой Платов и объяснил насупившемуся Бузину. – Ему чины не идут. За неграмотностью. До сих пор в хорунжих ходит. Пусть попробуют сейчас не дать!.. А ты не обижайся, я тебя тоже представлю.

      Так же, налетом, взяли укрепления Паланки, городишко Белград в устье Днестра, Аккерман. В Аккермане сдавшийся гарнизон оставил 32 знамени, 52 пушки, да еще 37 нашли на судах, взятых у Аккермана. Гарнизон, по условиям капитуляции, отступил в Измаил, крепость передали Троицкому полку и всем летучим отрядом вернулись под Бендеры.

      Потемкин предусмотрительно писал о Платове самой императрице, представил за многие подвиги к производству в бригадиры, каковой чин Платов и получил 24 сентября.

      Последнее время примечал Матвей, что рассматривает его Потемкин, как барышник торгуемую лошадь, задумал чего-то. Но не беспокоился Платов. Он доверял благодетелю, даже по-своему жалел его, узнав потемкинские слабости. Под Очаковом, захватив укрепление перед Гассан-пашинским замком, прискакал Платов к Потемкину, чтоб первым лично доложить, и увидел, что стоит светлейший на батарее, отогнав свиту, подпер голову руками, закрыл глаза и бормочет монотонно: «Господи, помилуй… Господи, помилуй… Господи, помилуй…» Матвей, видевший князя под огнем удивился; чего он просит, чего боится? Ведь не трус!.. Потом только понял: солдат жалеет… Непостижимый человек!

      Под Бендерами Потемкин вырядился в полный фельдмаршальский мундир, нацепил все ордена и так осматривал осадные работы. Турецкие ядра падали рядом и осыпали его подмороженной землей. Одно ударилось в двух шагах.

      – Турки в меня целят, – сказал Потемкин. – Но Бог защитник мой. Он отразил этот удар.

      Турецкая конница с двумя пашами выходила схватиться с русскими. Казачьи пикеты бросились врассыпную. Но недолго турки торжествовали. Иван Исаев, суворовский любимец, со своим полком ударил, опрокинул все три тысячи с двумя пашами и загнал в Бендеры. Лихой удар, и Потемкин на Исаева загляделся. Из казачьих детей, грамотный, всего своим горбом, саблей и сметкой добился. Платовские ребята, новоприборное войско, ревнуя, заговорили: «И мы не хуже, так же сможем».

      Вскоре, когда брали бендерский форштадт, – напросились идти первыми. Иван Бузин, уязвленный, что с пленным пашой Платов Арехова отправил, его наградой обошел, первым взошел на шанцы. Славно кампания закончилась.

      Бендеры сдались, не дожидаясь штурма. Огромные трофеи были взяты. Но милость императрицы вообще пределов не знала. Выслала Матушка Потемкину сто тысяч деньгами, лавровый венок с бриллиантами, тысяч в полтораста, и велела медаль в честь взятия Бендер выбить.

      Со взятием Бендер Молдавия и большая часть