Невыдуманные рассказы. Владимир Иванович Баранчиков

тельно обследованы, захотелось чего-то нового, неизбитого в прямом смысле этого слова, ибо иногда бывало и так. Тут друг и предложил:

      – У меня знакомый на Староневском. Давай к нему завалимся!

      Ну и завалились, и сразу в лабаз. Тому, кто приезжает в Питер на поезде, долго объяснять не надо: да вот он, магазинчик, примостился на бойком месте: угол Невского проспекта и площади Восстания, где по правую руку – Московский вокзал, а слева – гостиница Октябрьская. Хоть небольшой, но популярный, особенно у гостей города-героя. Выбив в кассе чек, мы пристроились к хвосту человек в десять. Видим: отовариваются граждане по-крупному, продавщица-то одна, а душа горит. Тягомотину развеял возникший в зале энергичный паренек: быстро, по-деловому, подошел к прилавку, осмотрелся, затем рванул к кассе. Через пару минут на глазах у изумленной публики подал чек продавцу, уверенно протянул руку за колбасой и хлебом, спокойно разъяснив ситуацию изумленной очереди:

      – Славику можно!

      Второй кейс произошел, когда мы с одноклассником Сашкой шли по Кондратьевскому проспекту мимо высокой тюремной стены. Это ныне в кино операторы любят показывать "Кресты" со стороны Арсенальной набережной, да чтоб обязательно с бандитами. Что сказать – впечатляет. А здесь, где мы шагаем вдоль печальной цитадели для заключенных, совсем иной антураж: узкий тротуар, пятнадцатиметровый, красного кирпича, брандмауэр с вышками охраны и колючей проволокой, который словно давит на тебя всем своим весом. Дорожные знаки командуют – остановка запрещена! И если какой-нибудь смельчак мечтающий о воле, через стену вдруг перемахнет, получит облом по полной программе: ни тебе троллейбуса, ни такси! И в этой вот напряженной обстановке обгоняет нас рейсовый автобус и вдруг резко дает по тормозам, а задняя дверь открывается. Сашка командует:

      – Бегом!

      Я сходу не въехал, что происходит, но спуртанул и не отстаю. Подбежали, влетели в автобус. Пассажиры с тревогой оглядываются на нас, двух пареньков – кто такие? И что за остановка у тюряги, не к добру это… Еще чуть-чуть – и прощай, свобода – всех сейчас скопом туда, за тюремные ворота! Сашка с разгона проскакивает через весь салон и, открыв водительское окно, бесцеремонно засовывает в кабину свою курчавую голову. Дверь наконец закрылась, пассажиры выдохнули, от сердца отлегло – едем дальше! Через пару минут Саша победно возвращается с улыбкой на лице: да это ж Коля, дальний родственник! Автобус уже виртуально трансформируется в наш личный транспорт, билеты – какие билеты? Родственник порадовал: довез нас до Сашкиного дома и высадил там, где остановки отродясь не было. Сначала мне в этой ситуации было не очень комфортно, но быстро освоился и принял как должное, вроде колбасы без очереди:

      – Славику – можно!

      Что ни говори, а к хорошему быстро привыкаешь. Когда я позже вспоминал этот случай, в ушах невольно зазвучал куплет из песни Булата Окуджавы:

      Из окон корочкой несет поджаристой,

      За занавесками – мельканье рук.

      Здесь остановки нет – а мне пожалуйста:

      Шофер в автобусе – мой лучший друг.

      По-моему, лучше не скажешь. Да, собственно, о чем я? Я ж обещал рассказать как стать долларовым миллиардером! Извольте, извольте. Помнится, в 90-х в публичном пространстве появился некий Славик, который позже натянул всю страну на приватизационный чек. А вы что, не поняли, когда в телевизоре его байки слушали, или когда в очереди за этим чеком стояли, как в том магазинчике на Восстания?