похрапывал, уткнувшись в мой бок. Мои губы расплылись в улыбке: «А вот и источник грома!» Глядя на его благородные черты, с трудом верилось, что ближайшие родственники этих прекрасных созданий – угловатые лесные кабаны и жирные фьельдские свиньи. Нацедив из бочки ячменного пива, я начал думать, куда спрятать Рукопись. Выбор мой пал на плантацию грибов, которая находится на нашем участке позади дома. Растения, принесённые с поверхности, требуют особого ухода, в то время как грибы растут сами по себе – очень кстати, когда жильцы отсутствуют дома большую часть времени. Любой положенный на землю предмет быстро зарастёт, чем я и собрался воспользоваться. Уже собираясь закопать футляр с книгой в кольцо сморчков, я вдруг обратил внимание на его поверхность со странными надписями, предварённых цифрами от одного до семи. Такую же нумерацию я видел на одной из страниц Рукописи. Достав нужный лист, я обернул его вокруг футляра, совместив строки с одинаковыми цифрами. «Каменная Богиня потребует жертвы от того, кто пожелает укрыться от чужого взгляда…» – гласила одна из надписей, и далее какая-то чушь о предметах и форме жертвоприношения. Вот почему эти свитки так важны для обеих сторон: форроситы до сих пор верят в древнюю магию монтадов, а герцоги Аннтерана хотели использовать рукопись как веский довод при переговорах! Столько трудностей, времени и риска, и всё ради бесполезных заклинаний на бесполезных пергаменах! В который раз я ощутил всепоглощающее разочарование. Однако, документ по-прежнему представлял собою ценность – с его помощью можно было прекратить войну, или разжечь её с новой силой, обменять на золото и титул, или даже просто оставить у себя, наслаждаясь замешательством герцога и служителей. Это немного смягчило мою печаль, а спустя минуту я уже выходил из грибной комнаты с чувством удовлетворения. В ближайшее время можно забыть о работе, войне и манускрипте, посвятив себя приятным домашним хлопотам.
На следующий день ближе ко времени ужина ко мне постучали. Приоткрыв дверь, в свете горевших снаружи светильников я увидел перед собой Луддона Викта – представителя второй семьи гонцов, с которым я дружил с самого своего рождения. В Квене, что близ Монта, он встретил моего отца, который застрял там из-за долгих переговоров и передал мне несколько копчёных бараньих окороков (Викты побогаче, многие ездят в упряжках из двух быков, поэтому через них часто передают не только письма, но и посылки). Расположившись в гостиной за пивом, мы принялись обсуждать последние новости. Как оказалось, ограбление церковной повозки не стали держать в тайне, а раструбили об этом на весь Аннтеран. Стражник, сопровождавший её, узнал в нападавших (я едва сдержался, чтобы от возмущения не рассказать, как всё обстояло на самом деле) выходцев из Санкоса, куда тут же направились войска. Всех жителей допросили, после чего изгнали из владения, от которого не оставили камня на камне. Самих Санкосов пощадили, однако теперь у них нет ни репутации, ни подчинённых. Один из жителей показал на допросе, что его
