Обойма с икрой. Кирилл Казанцев

и удивлялся. Что за человек! Вечно всем недоволен. А ведь все у него складывается так, как он и декларирует: живет для себя, не бедствует, ни дети, ни жена не напрягают… Павел всегда думал, что Рыжов лукавит в глубине души, подчеркнуто высмеивая людей семейных или просто влюбленных. Он считал, что это продиктовано элементарной завистью. Скорее всего, Николай и сам был бы рад иметь дом и семью, да только тяжелый характер и скаредность мешают ему в этом. И все копит непонятно на что. Ничего себе не позволяет, живет безо всяких радостей. Даже телевизор новый не хочет себе купить, а уж вполне мог бы приобрести. Для кого ему копить-то? Он, Павел, понятно, что львиную долю заработка отдает жене: двое сыновей-погодков, растить нужно. А Николаю на что, если себе во всем отказывает? Надеется на старость накопить и потом пожить? Только человек, не привыкший себя баловать, и потом не научится этому. Так и будет жить в пустом доме, со спрятанными где-нибудь в подполе заначками! А старости ведь может и не быть. Тем более что ремесло у них опасное. Сейчас, правда, удалось устроиться так, что никто не трогает, только все это зыбко. Зачем это Николаю?

      Про себя Павел отлично знал: он занимается браконьерством временно, чтобы накопить определенный капитал, обеспечить семье нормальное существование и потом завязать навсегда. Устроиться на какую-нибудь непыльную работенку, стаж себе к пенсии накапливать. А Николаю для чего?

      С Михаилом ясно: он парень молодой, семьей и детьми не обремененный, у него все впереди. Образования нет, а жить хочется хорошо. Вот кто на себя денег не жалеет! Постоянно новые модные шмотки, современная техника, ноутбук, телефоны сотовые часто меняет, хотя они в этой глуши и ловят-то не всегда хорошо. А главное – по натуре он такой. Авантюрная жилка гонит его с места на место, не дает осесть и устроиться на работу, заставляет менять занятия, выбирая преимущественно опасные и, мягко говоря, не совсем законные. Он и здесь долго не задержится, еще годик, максимум другой – и сорвется. А им придется искать нового напарника…

      Павел очень сильно надеялся на то, что через год-два ему уже не нужно будет заниматься нелегальным отловом рыбы. Не нужно будет не спать по ночам, расставляя сети, вставать ни свет ни заря, чтобы их вытянуть, постоянно отстегивать всяким проверяющим организациям, местному участковому, рыбнадзору и прочим, не нужно ловить косые взгляды местных жителей, презирающих их, чужаков, обирающих их родные края… Зависеть от Ашота, мнившего себя чуть ли не богом, вздрагивать, бояться, быть готовым сорваться с места… Павел ощущал, что он очень здорово устал от такой жизни. Он мечтал о покое. Но пока еще думать об этом было рановато. Пока еще недостаточно средств, чтобы отделаться и от этих людей, и этих мест, и этой работы…

      Воронов прихлопнул прилепившегося к щеке комара и посмотрел налево.

      – Здесь! – бросил он Николаю.

      Тот сразу заглушил мотор и стал готовиться к работе. Завозился и Михаил, до этого сонно клевавший носом на корме. Лодка замерла, тихо покачиваясь на речной поверхности.