Женщина-кошка. Доктор Нонна

Кто знает? Может, завидует твоей молодости? А может, у нее самой не сложилась жизнь. Держись, дочка. Помни: ты кошка, которая всегда падает на четыре лапы.

      Фира прерывисто вздохнула и, сглотнув слезы, с трудом улыбнулась:

      – Так все лапы отшибешь, мамочка. Лучше уж вовсе не падать.

      Мама тоже вздохнула:

      – Не бывает так, доченька…

      Жизнь входила в новую колею и так или иначе постепенно налаживалась. Свекровь после свадьбы в Фирином доме не показывалась. Отношения с Александром установились ровные, даже скучноватые, будто они прожили вместе уже много лет – в них не было пылкости и страсти молодоженов. К тому же Александр не был умелым и чутким любовником, и Фира не раскрылась до конца перед супругом, как раскрывается цветок под жаркими ласками солнца. Женская страсть ее таилась где-то глубоко и если проявлялась порой, то чисто механически, не от любящего сердца.

      Вот так бедная Фира стала женой и вскоре, по извечной женской природе, захотела стать матерью.

      В силу своего характера, отчасти заложенного мамой, если Фира за что-то бралась, то каждое дело – и большое, и малое – доводила до конца и с самым лучшим результатом. По-другому она не умела. Если школа – то золотая медаль; если институт – лучшая студентка, глубокие научные работы; если вышла замуж – значит, обязательно ребенок. Что за семья без детей!

      Однако здесь было препятствие, и очень серьезное – после курса химиотерапии, проведенного три года назад, врачи предупредили Фиру: рожать ей нельзя по крайней мере пять лет.

      «Ну что же, – тихо мечтала Фира, – еще два годика, и можно думать о малыше».

      Можно думать… Можно мечтать… Но, как говорится, строить планы – Бога смешить. Отмеренные нам судьбой радости и горести мы получаем сполна – не больше и не меньше. К сожалению, далеко не равной мерой…

      Беременность не заставила себя долго ждать, несмотря на предостережения врачей, что рожать Фире еще рано. Очень скоро все признаки были очевидны, как в учебнике: головокружения, слабость, тошнота по утрам, синяки под глазами.

      Закончилось все плохо – беременность оказалась внематочной.

      Фира возвращалась домой из института, ехала в автобусе, и вдруг ее согнула пополам кинжальная боль в левом боку. Она побледнела как полотно, холодный пот заструился по лицу, и, вскрикнув, она потеряла сознание. Хорошо, что с ней ехала однокурсница Лена Колобкова, которая уже была фельдшером – до того, как поступить в медицинский институт, закончила медучилище.

      Когда приехала «Скорая помощь», Лена сказала врачу, что ее подруга в положении и это, скорее всего, внематочная беременность.

      Значит, неизбежна операция…

      Первое, что увидела Фира, очнувшись от наркоза, – внимательные глаза молодого бородатого доктора с белозубой улыбкой.

      – Все не так плохо, девушка, – успокоил он ее. – Левую трубу с плодом я убрал… Теперь ваши шансы стать матерью не очень велики, но все-таки есть.

      Фира беззвучно заплакала и хотела отвернуться к стене, но доктор взял ее руку и ласково погладил.