Просто о важном. Мира и Гоша узнают себя. Учимся договариваться и дружить. Наталья Ремиш

улучшились. Анника больше не закатывала глаза и не делала вид, будто Миры нет, когда та задавала ей вопрос или говорила «привет». Правда, отвечала она на приветствие нечасто, но иногда хотя бы кивала. Мира старалась не обращать на неё внимания и общаться с друзьями. И всё-таки в те моменты, когда Анника оказывалась рядом и начинала болтать и играть с подругами Миры, девочка чувствовала себя исключённой. Это сильно всё портило.

      Мира уже прокручивала в голове, что будет делать, если такое повторится, но в этот раз Анника повела себя совсем иначе. Она подошла к месту, где на «паутинке» сидела Мира, и позвала её. Мира спрыгнула на землю, однако держалась настороженно – ничего хорошего она от Анники не ждала.

      – Извини меня, – вдруг сказала Анника. – Я не хотела тебя обижать.

      Мира растерялась. Она не знала, что ответить, и молча смотрела на неподругу.

      – Вернее, я хотела тебя обижать. Но не понимаю почему, – продолжила Анника.

      – Это какая-то война чувств, да? – спросила Мира.

      – Что это значит? – удивилась неподруга.

      – Это когда мы испытываем сразу много разных эмоций и нам сложно разобраться, почему они появились и какие из них главные. При этом из-за них всё внутри крутится: и злость, и вина, и обида, – объяснила Мира и посмотрела на окно, где недавно стояла Ева.

      – А, ну наверное, – кивнула Анника.

      – Хочешь вступить в наш клуб лучших подруг? Мы как будто отправляемся в большое путешествие на Килиманджаро, – предложила Мира и уточнила: – Это гора такая, огро-о-омная.

      Анника согласилась, и девочки играли до конца перемены. Мира понимала, что Анника не навсегда стала доброй. Она могла снова начать вести себя по-другому, но даже если так, то Мира уже знала её секрет: порой внутри неё разгорается война чувств. А когда подобное случается, очень сложно что-то с собой сделать. И хочется кого-то обидеть – того, из-за кого эта война происходит.

      Вечером Мира лежала в кровати с книгой. Они с мамой договорились, что перед сном Мира будет читать по двадцать минут. Ей было сложно, но и интересно одновременно, когда встреченное накануне заковыристое слово на следующий день становилось уже простым.

      В дверь постучали.

      – Входите, – промычала Мира из-под одеяла. – Мамочка!

      Мира обожала, когда мама приходила к ней в комнату. Вечером она обычно вкусно пахла кремом, волосы её были чуть влажными, а лицо – умытым, без косметики. Так она становилась совсем-совсем мамой.

      Мама легла рядом.

      – Что читаешь?

      – Новую книжку о приключениях. Мне тётя Лада подарила на Новый год. – Мира показала обложку.

      – Да, Мир, насчёт Лады. Вернее, Евы… – начала мама.

      И Мира сжалась. Она вспомнила разговор с Евой в школе, её грустные глаза и то, как она стояла у окна. Наверное, Ева рассказала маме, а тётя Лада позвонила маме Миры, и теперь мама недовольна. Мира попыталась вспомнить, как именно мама вошла в комнату – была ли она сердитой. Вроде бы нет.

      – Что? –