Мой прекрасный князь. Анна Антонова

начать откликаться на фамилию, которая тебе никогда не принадлежала? Сколько должно пройти лет, чтобы воспринимать ее своей? Нет уж, хватит того, что она Василиса…

      Вспомнишь черта, он и появится: зазвонил телефон, и на экране высветилось «Елисей». Она поморщилась, но ответила, раз все равно не спит. В свое время так и не хватило духу переименовать контакт в «Царевича» – почему-то это казалось более личным и интимным, да и с сыном связывало, а ей не хотелось лишних напоминаний.

      – Привет, – как ни в чем не бывало поздоровался он.

      – Привет, что случилось? – нейтрально поинтересовалась Василиса.

      – Почему сразу «случилось»?

      Елисей невежливо ответил вопросом на вопрос, но она великодушно не стала указывать ему на нарушение речевого этикета.

      – Звонишь в такое время без веской причины?

      – Какое «такое»?

      Она медленно начинала закипать, но пока еще держалась:

      – Позднее.

      – Ну извини, не знал, что вы рано ложитесь.

      – А ты многого о нас не знаешь.

      – Вот и звоню, чтобы узнать, – он с готовностью ухватился за подсказку. – Как у вас дела?

      – Нормально.

      – Как Ярик?

      – Учится, – коротко проинформировала Василиса и не удержалась от шпильки: – Помнишь хотя бы, в каком классе?

      Елисей не стал отвечать тем же.

      – В каком же?

      – Все-таки забыл?

      – Ничего я не забыл.

      – А ты в курсе, что он не любит, когда его называют Яриком?

      Он, казалось, не удивился.

      – Как же его теперь называть?

      – Ярослав или Яр.

      – Буду знать. Спасибо, что предупредила.

      – Не за что.

      Повисла пауза. Кажется, разговор зашел в тупик, но Василиса не собиралась прерывать неловкое молчание – не сама же позвонила.

      – Вам деньги нужны? – наконец спросил Елисей.

      – Нет.

      – Вам никогда не нужны, – с досадой бросил он.

      – Лес, а что ты хочешь? – не выдержала она. – Появляешься, когда тебе вздумается, звонишь посреди ночи и спрашиваешь, нужны ли нам деньги!

      – Разве сейчас ночь?

      – А вдруг я бы уже спала?

      – Не спишь же.

      Вспышка раздражения мгновенно угасла. Василиса поняла, что случайно назвала его давно забытым прозвищем, и мысленно взмолилась, чтобы он ничего не заметил.

      – Лис, думаешь, я не помню, во сколько ты обычно ложишься?

      Не прокатило. Не только не пропустил мимо ушей, но и сам обратился к ней так, как называл в их лучшие времена. Ненадолго их хватило… Не хотела, но почему-то поддержала скользкую тему.

      – А зачем тебе это помнить?

      – Никак не забывается.

      Разговор принимал опасный оборот, и ей это совершенно не нравилось. Лучше уж о деньгах, но как теперь вернуться к приземленным материям?

      – Так сколько вам перевести? – буднично поинтересовался Елисей.

      Кажется, он еще не разучился читать ее мысли.

      – Сколько