Последний министр. Том 3. Валерий Гуров

завели в камеру.

      Вернее как завели – кинули как провинившегося котёнка, который нагадил в хозяйские тапки. И вот теперь за шкодливость настала пора расплачиваться.

      Павел Николаевич грузно упал на колени и несколько секунд стоял вот так на четвереньках, чувствуя унижение. Его, самого Милюкова и вот так вот, как какого-то задержанного алкоголика, нарушавшего общественный порядок на улицах Петрограда…

      Понятное дело, что выглядел кадет подавленным, но надо отдать должное – Павел Николаевич держался молодцом.

      Взял себя в руки.

      Поднялся медленно – выпрямился.

      Отряхнул ладони.

      Гордо вскинул подбородок.

      – Вы значит, Александр Дмитриевич, ну-ну, – прошептал он.

      Правда, когда Милюков увидел в камере перед собой Протопопова и понял куда и зачем его привели, то побледнел пуще прежнего. Но, как и предполагал министр – виду, что как либо переживает о том, что предстоит, кадет не подал.

      А меж тем ситуация действительно могла сложиться по разному. Скажем так, варианта, что кадет отмолчится – его не было.

      Впрочем, на данную минуту Павлу Николаевичу ничего не угрожало и вроде как Протопопов готовил для кадета милое и вполне себе безобидное чаепитие, а значит и времяпрепровождение.

      Для этого велел принести в камеру стол, даа стула и накрыть небольшую поляну – горячий крепкий чай, сушки. В общем, по хозяйски так, как надо встречать гостей. Тем более гостей с улицы и замёрзших.

      Протопопов даже не счёл затруднительным подняться со своего стула, подошёл к стулу Павла Николаевича.

      Отодвинул.

      Жестом пригласил присаживаться.

      Сопровождающий Милюкова жандарм (который вёл себя по хамски с милостивым государем) вышел и Павел Николаевич подошёл и сел на стул, положив руки на стол.

      – Как я понимаю, господин Протопопов, вы затеяли проводить допрос? – холодно спросил лидер думской фракции. – К чему все эти любезности? Сначала ваш человек бросает меня в эту камеру, как какого-то бродягу, а вы теперь предлагаете чаю выпить? Лицемерие, Александр Дмитриевич.

      – Хотите по другому? – изумился Протопопов, как могло показаться неподдельно. – Я устрою, достаточно вашего желания. Если ваша душа просит отношение как к бродяге, так почему бы не дать ей того, чего она ждёт?

      Милюков промолчал.

      Было видно, что «по другому» ему отнюдь не хочется и его душа совершенно ничего не просит (ну, по крайней мере, ничего из озвученного министром уж точно). Но одновременно кадету совсем не хотелось, чтобы потом «где-нибудь» вдруг всплыл факт, что после кровавой бойни, случившейся в Думе, лидер большинства как ни в чем не бывало пил чай и ел сушки в компании министра внутренних дел. Это же какой скандал поднимется, какой урон по репутации будет нанесён! Вон сколько людей полегло, скольких покалечили, тому же Гучкову руку сломали, а Милюков, как ни в чем не бывало, пьёт с вражиной чай…

      – Пейте чай, пока пьётся, а то потом ведь меня в тюрьме не будет, а вы останетесь, опять же, если повезёт остаться, – улыбнулся