Возрождение Феникса. Том 7. Григорий Володин

же безделушки они надеются, в самом деле.

      Местоположение Преображенского приказа представляет из себя секрет, который уже сотни лет не является секретом. От автострады на берегу Яузы ведет шоссе с двусторонним движением и без дорожных указателей. Недалеко от штаб-квартиры Тайной канцелярии мы пересекаем сторожевой пост, замаскированный под водонапорную башню. Жандармы показывают карточки с фотографиями, вот и вся проверка.

      Почти сразу из-за леса открывается огромная автостоянка, где припарковано несколько тысяч личных автомашин. Рядом возвышается главное здание «политической разведки» – семиэтажное, построенное из бетона, мрамора и стекла и замаскированное от любопытных взглядов деревьями. Сейчас, правда, маскировка не срабатывает, ибо осень, листва опала.

      В вестибюле главного здания мы расходимся. Один жандарм уводит Харлама в допросный сектор. Я же со вторым полицаем поднимаюсь на седьмой этаж. Это явно этаж «боссов»: в отделке окружающего VIP-пространства использованы серый дуб, натуральная кожа, анодированный алюминий и прозрачное стекло. За одной из резных дверей меня уже ждет Вринцев Егор Егорыч.

      Заметив наручники на моих запястьях, он удовлетворенно кивает:

      – Рядовой, свободен, – жандарм, покинув помещение, закрывает за собой дверь тихо, без стука, со всем уважением к высокосидящему, в буквальном смысле слова, начальству. – А вы, Арсений Всеволдович, садитесь. В ногах правды нет.

      Я оглядываю просторный кабинет. И не скажешь, что на допрос попал. Спокойные тона и добротная дорогая мебель. Усаживаюсь в кресло, обитое серой кожей.

      Молчим и смотрим друг на друга. Вринцеву будто и нечего сказать. Ладно, сыграем в нвинно обиженных.

      – Это не похоже на взятие показаний, – звеню браслетами. – Я буду жаловаться своему сюзерену.

      – Мне самому неприятно так обходиться с невинным ребенком, – качает головой Вринцев. – Но приказы не обсуждаются.

      – То есть как? – я искренне удивлен. – Это не ваша гениальная идея?

      – Какая вам разница? – спрашивает статский советник. – Или вы просто вызнаете имя виновного? – молчу. – Давайте на чистоту. Я знаю, что вы очень умны и талантливы, несмотря на юный возраст. Это настораживает мое руководство.

      – Конечно-конечно, – усмехаюсь. – И чем же я так напугал вашего начальника? Тем, что умею решать сканворды без подсказок?

      Теперь молчит статский советник. Сам не знает, понимаю я. А возможно ему затуманили голову, что это я хаосит. Или Вринцев просто несет чушь, потому что хаосит как раз он. И что же мне с вами со всеми делать? Сжечь всех без разбора и пойти домой?

      А дальше происходит то, на что я и рассчитывал. Хаоситы делают первый ход.

      У Вринцева на столе звонит телефон. Он, глянув на определитель номера, спешит снять трубку.

      – Да, Ваше Превосходительство?

      Я уже навострил уши. Морин глушит лишь живу, но никак не магнетизм и силу Префекта.

      – Он сейчас у тебя? – спрашивает хриплый голос с рычащими нотками. – Беркутов? В кандалах?

      – Да.