От Орла до Новороссийска. Группа авторов

Повторяю, что число представителей совершенно безразлично. Но, если Донцы считают нужным, допустите число членов сообразно их организации».

      В тот же день получена мною в ответ телеграмма генерала Драгомирова: «Высшие начальники до командиров корпусов включительно единогласно остановились на кандидатуре генерал Врангеля. Во избежание трений в общем собрании означенные начальники просят Вас прислать ко времени открытия общего собрания, к 18 часам Ваш приказ о назначении, без ссылки на избрание Военным Советом».

      Я приказал справиться, был ли генерал Врангель на этом заседании и известно ли ему об этом постановлении, и, получив утвердительный ответ, отдал свой последний приказ Вооруженным силам Юга:

      «1. Генерал-лейтенант барон Врангель назначается Главнокомандующим Вооруженными силами Юга России.

      2. Всем, шедшим честно со мною в тяжкой борьбе, – низкий поклон.

      Господи, дай победу Армии и спаси Россию. Генерал Деникин».

* * *

      …Вечер 22 марта.

      Тягостное прощание с ближайшими моими сотрудниками в Ставке и офицерами конвоя. Потом сошел вниз – в помещение охранной офицерской роты, состоявшей из старых добровольцев, в большинстве израненных в боях; со многими из них меня связывала память о страдных днях первых походов. Они взволнованы, слышатся глухие рыдания… Глубокое волнение охватило и меня; тяжелый ком, подступивший к горлу, мешал говорить. Спрашивают:

      – Почему?

      – Теперь трудно говорить об этом. Когда-нибудь узнаете и поймете…

      Поехали с генералом Романовским в английскую миссию, откуда вместе с Хольманом на пристань. Почетные караулы и представители иностранных миссий. Краткое прощание. Перешли на английский миноносец. Офицеры, сопровождавшие нас, в том числе бывшие адъютанты генерала Романовского, пошли на другом миноносце – французском, который пришел в Константинополь на 6 часов позже нас. Роковая случайность…

      Когда мы вышли в море, была уже ночь. Только яркие огни, усеявшие густо тьму, обозначили еще берег покидаемой русской земли. Тускнеют и гаснут.

      Россия, Родина моя…

      В Константинополе на пристани нас встретили военный агент наш, генерал Агапеев⁶⁸, и английский офицер. Англичанин что-то с тревожным видом докладывает Хольману. Последний говорит мне:

      – Ваше превосходительство, поедем прямо на английский корабль…

      Англичане подозревали. Знали ли наши? Я обратился к Агапееву:

      – Вас не стеснит наше пребывание в посольстве… в отношении помещения?

      – Нисколько.

      – А в… политическом отношении?

      – Нет, помилуйте…

      Простились с Хольманом и поехали в русский Посольский дом, обращенный частично в беженское общежитие. Там моя семья.

      Появился дипломатический представитель. Выхожу к нему в коридор. Он извиняется, что по тесноте не может нам предоставить помещения. Я оборвал разговор: нам не