Школьная королева. Элизабет Мид-Смит

была довольна. Она о чем-то подумала и с милой улыбкой повернулась к сообщнице.

      – Вот что, Мэри, ты спросишь завтра у Китти, какое решение объявила ей миссис Шервуд. Обещай, что спросишь.

      – Мне бы не хотелось говорить с Китти. Теперь она страшно ненавидит меня.

      – Она возненавидит тебя еще больше со временем. А ты лучше спроси ее. И вообще, моя дорогая, тебе следовало бы делать все, чего я хочу. Видишь ли, мне случайно стал известен адрес твоего отца в Манчестере, и я могу рассказать ему о деньгах в сберегательной кассе.

      Мэри вся напряглась – сузились и без того маленькие глазки, волна злости подступила к горлу. Ей хотелось броситься на Генриетту с кулаками. Но она сдержалась.

      – Хорошо, я сделаю все, что ты скажешь, Генриетта. Думаю, что мы как-нибудь выпутаемся. Теперь я от всей души желаю, чтобы мы оставили в покое бедную королеву мая.

      – Что ты хочешь этим сказать? Чтобы мы оставили ее в покое? Ты же сама видела, как она нарушила правила школы. Полагаю, мои родители заберут меня из такой школы, где правила нарушают безнаказанно. Какая репутация у школы может быть после этого? Конечно, если в школе нет дисциплины и справедливости… Избрали бы королевой мая меня, ничего бы этого не было. Китти О’Донован была бы поставлена на свое место, и ей не удалось бы написать кузену Джеку.

      – По правде сказать, Генриетта, меня больше беспокоит, что болен мой брат Поль. Генни! Ты спасла и меня, и моего бедного Поля.

      Генриетта стояла у окна и смотрела в темный сад. Она произнесла, не оборачиваясь:

      – Ладно, Мэри, успокойся. Мне пришлось одолжить тебе денег, и если ты добьешься того, чтобы Китти была наказана, то я не скажу больше ни слова о деньгах.

      – Хотела бы я, чтобы было так, – тихо ответила Мэри, поднимаясь со стула. Она в раздумье вышла из комнаты.

      Сестры сидели на кроватях, очевидно, с нетерпением поджидая ее.

      – Ну, Мэри! – воскликнула Матильда. – Мы непременно хотим узнать, что случилось.

      – Ничего, ничего не случилось.

      – Да нет, – продолжала Матильда, – должно быть, случилось нечто очень важное, иначе ты не выглядела бы как привидение. Ты что-то скрываешь. Избегаешь нас, своих сестер, и проводишь время с другими девочками.

      Мэри подумала, что совсем отмолчаться не удастся.

      – Я скажу вам, в чем дело. Не говорила целый день, хотела и вовсе не говорить, чтобы не расстраивать вас.

      – О, Господи, – выдохнула Джени в волнении. – Это что-то плохое?

      – Да, ужасное… Это касается нашего Поля. Он болен. Вчера вечером я, вернувшись в комнату раньше вас, нашла на своем столике письмо от мамы. Наша мамочка сильно обеспокоена, потому что у Поля был обморок. И доктор сказал, что его надо показать специалисту в Лондоне. Родители повезут Поля в Лондон завтра или послезавтра.

      Мэри стала раздеваться. Как раз в эту минуту мисс Хонебен просунула голову в дверь.

      – Милая Мэри, – сказала она, – отчего ты не в постели?

      Мэри покорно кивнула. А маленькая Джени вдруг зарыдала:

      – Мы очень, очень несчастны, мисс Хонебен! Поль,