Фуэте Ангела. Юлия Калимуллина

в кусты под благовидным предлогом, и ты вроде не трус. Ты защищаешь собственные границы, отстаиваешь себя, и плевать на чувства другой. Плевать. Кто она такая!? Она очередная.

      – Я верила в него, понимаете, как же могла так ошибиться?

      – Ангелина, это жизнь, – Мария Константиновна посмотрела на меня так пронзительно. Эта волевая женщина внушила веру в себя, – Ну и что? Тебе в копилку, твой тренажёр, просто делай выводы.

      Я прикрыла ладонью глаза, глубоко вдохнула, с выдохом расслабилась. Мысли тягучей патокой растеклись по телу. Я стала чуточку другой, чуточку сильнее. Как всегда. Я не сломалась, и не дождётся. Пусть живёт своей жизнью, я лучшее, что с ним случалось. А я танцую!

      – Спасибо, – я прижалась к ней и от души обняла. Очень рада, что рядом есть люди, которые готовы подставить плечо, не дать упасть, которые подстрахуют в любой момент. И есть проходящие, для того, чтобы быть просто в тонусе, не ржаветь. Мы не несём за них ответственность.

      ***

      – Какие люди в Голливуде! – восклицает мой старый знакомый Алекс.

      – Ну, Саш, какой Голливуд!? – падаю в его тёплые, медвежьи объятия. Он очень высокий, я на его фоне совсем малютка.

      Он поднял меня на руки и стал кружить по залу.

      – Ты какими судьбами здесь?

      – Я хочу попросить тебя об одолжении, – Алекс заговорщицки сбавил тон и стал смотреть с толикой хитринки в глазах, из-за чего они словно светиться.

      – Заинтригована!

      – У меня сейчас есть девочка, – я от изумления выкатила глаза. У Алекса есть девочка! Только вслушайтесь в эту фразу. Этот трудоголик нашёл время для дамы сердца. Я стала слушать его внимательнее.

      Мы плавно переместились на длинную скамейку у огромных зеркал во всю стену и присели.

      Есть ещё минут пятнадцать прежде, чем зал наполнится артистами балета.

      – Она фигуристка, – я ахнула от удивления,– поставишь ей номер для выступления? – замерла, и не знаю, что сказать.

      – Так она твоя девочка или что?

      Александр замялся немного, отвернулся в сторону, потом вернул уверенный взгляд.

      – Моя, – твёрдо сказал он, – будет, – добавил уже тише

      – Ого! Вот это дворцовые страсти. Я вся твоя, сделаю, все что нужно.

      С Алексом мы знакомы давно, одно время я даже была в него влюблена, но он обозвал меня малявкой. Помню, как прижалась к нему всем телом, мне было десять:

      – Когда я вырасту, я буду очень красивой! – я искрилась уверенностью, – и ты женишься на мне. Он лишь сдержанно улыбнулся и тихонько расцепил мои пальчики. К нему подошла самая красивая девушка во дворе и звонко поцеловала в губы. Я тогда ревела до утра. Утром с опухшими от слез глазами дала себе обещание:

      – Вот стану прима балериной, приползет ко мне на коленях, – улыбнулась этим воспоминаниям. Вот же он. Пришёл! А чувства к нему со временем затерлись, и вскоре я осознала, что это была обычная симпатия к красивому мальчику. Ну ладно, не просто красивому, он красив, как Бог.

      У Алекса с той девчонкой любовь продлилась целый месяц, пока она не встретила парня из университета, да ещё и на машине. С тех пор он очень аккуратно относился к противоположном полу, а на меня смотрел, как на младшую сестру и с пониманием. Сейчас же я вижу, что эта «девочка» попала в его сердечко.

      – Как её зовут?

      – Даяна, – я снова удивилась, – Диана, – он поправился.

      – Так Даяна или Диана?

      – Диана Русакова

      – Обалдеть! Вот это да, вот это новость, конечно я хочу с ней познакомиться. Диана Русакова, – Лицо Алекса озарила нежная улыбка, когда он стал рассказывать о ней, и его миссии.

      – Мы приедем на твой спектакль.

      – На который из? – я лучилась, это было приятно. Алекс манерно стукнул себя ладонью по лбу, – Ну конечно! Прима! Тогда давай на «Спящую красавицу» —

      – Прекрасный выбор, – подбодрила его.

      На том и порешали.

      Класс стал наполнятся, Александр поторопился покинуть здание, а я встала у станка.

      – Доброе утро, лебеди, – приветствовала Мария Константиновна, – какие-то вы помятые лебеди. Она проходила мимо каждого артиста и смотрела строго и придирчиво.

      – Плие, батман, тандю

      – Руки, третья позиция! – Мы все её побаивались и уважали одновременно.

      – Ангелина, – её елейный голос ничего хорошего не предвещал, – как ты себя чувствуешь? – я даже растерялась, что сказать. К чему она спрашивает. Это профессиональный вопрос? Нет ведь.

      – Хорошо, – выдохнула я.

      – Конечно, хорошо! У тебя главная партия, а ты обжимаешься по углам с разными личностями, думай о выступлении. Балет на первом месте.

      Тут я поняла, что она имеет ввиду Алекса. Не думала, что вызову такую бурю эмоций.

      – Это друг, – встала на позицию.

      – Конечно друг, – как то отстраненно сказала Мария Константиновна, –