В лесу. Тана Френч

только в моих мечтах он был красивый.

      Словно с поворотом стеклышка в калейдоскопе, образ передо мной тотчас же изменился. Влюбленность испарилась и уступила место симпатии. Окинув взглядом ее куртку с капюшоном, я воскликнул:

      – Господи, они сейчас убьют Кенни![3]

      После я загрузил в багажник ее Тележку для гольфа и подбросил Кэсси до дома.

      Она жила в квартирке-студии – владельцы квартир обычно называют такие “гостинками”, куда и друзей пригласить можно. Располагалась ее квартирка на самом верху в обветшалом георгианском особняке на тихой улочке Сандимаунта. Из большого створчатого окна открывался вид на крыши окрестных домов и сандимаунтский пляж вдалеке. В квартире имелся деревянный стеллаж, битком набитый старыми книгами в бумажных обложках, викторианский диванчик с ядовито-бирюзовой обивкой, накрытая лоскутным покрывалом кровать, никаких украшений или плакатов, разве что россыпь ракушек и каштанов на подоконнике.

      Тот вечер мне ничем особым не запомнился, и, если верить Кэсси, ей тоже. Я помню обрывки наших разговоров, некоторые особенно отчетливые образы, но конкретных слов уже не приведу. Сейчас мне это кажется странным, а когда у меня соответствующее настроение, даже волшебным – мы словно погрузились в фугу[4], состояние, какое обычно насылают феи, ведьмы или инопланетяне и из которого человек выходит совсем другим. Но подобные временны́е провалы – удел одиночек, а мы были как два близнеца в бессловесной невесомости, слепо тянущие друг к другу руки.

      Я знаю, что остался тогда на ужин, по-студенчески скромный – макароны с готовым соусом из банки и подогретый виски из китайских чашек. Помню, как Кэсси открыла громоздкий платяной шкаф, занимающий почти всю стену, и вытащила оттуда полотенце, чтобы я вытер голову. Внутри гардероба тоже оказались вставлены полки – похоже, сама Кэсси их и смастерила. На них теснились самые разные предметы. Я особо не вглядывался, но успел заметить облупленные эмалированные кастрюли, тетрадки в разводах, мягкие свитера контрастных расцветок, ворохи исписанных листов. Все это напоминало волшебный домик, какими их изображали на старых картинках.

      Еще я помню, как в конце концов спросил:

      – Как ты вообще попала в наш отдел?

      До этого мы обсуждали ее переезд, и я думал, что мой вопрос прозвучал вполне естественно, однако Кэсси наградила меня подозрительной, едва заметной улыбочкой, словно мы с ней играем в шашки, я сделал неудачный ход и решил отвлечь ее внимание.

      – Ты о том, что я женщина?

      – Да нет, я в том смысле, что ты совсем молодая, – поспешил исправиться я, хотя, конечно, подразумевал и то и другое.

      – Костелло назвал меня вчера “сынок”, – сказала Кэсси, – “в добрый путь, сынок”. А потом занервничал и запнулся. Небось испугался, что я на него в суд подам.

      – С его стороны это комплимент, – успокоил я ее.

      – Вот я так и подумала. На самом деле он довольно милый. – Кэсси сунула в рот сигарету и протянула руку.

      Я

3

Кенни – один из героев мультсериала “Южный парк”, учится в третьем классе и всегда ходит в дождевике с поднятым капюшоном. Кенни постоянно погибает, чтобы в следующей серии снова возникнуть живым и невредимым. Фраза “Господи, они убили Кенни!” – один из рефренов в мультфильме.

4

Диссоциативная фуга (от лат. fuga – бегство) – психическое расстройство, когда при переезде в новое место человек полностью забывает всю информацию о себе, вплоть до имени.