Сквозь туман. Татьяна Павлова

листьях, сделал сложный кульбит руками, его дорожный кейс при этом отлетел в сторону – забыл пристегнуть ремешок. Но на ногах устоял – неплохая координация – только потянул слегка левую ногу. Нельзя пренебрегать тренировками. И хорошо, что он надел осенние ботинки с рифлёной подошвой, травма могла быть посерьёзнее.

      Блин, плита напротив выхода из его вагона оказалась ниже остальной платформы сантиметров на десять. И откуда здесь взялись листья – в непосредственной близости никаких деревьев нет? Не специально же набросали. Занесло ветром из леса, скорее всего. Но мокрый воздух так неподвижен, что невольно закрадывались сомнения, бывает ли здесь ветер. Впрочем, ветер, конечно же бывал, он и набросал листву на платформу, украсив темно коричневую массу вкраплением желтых и красных кленовых листьев. А потом сдул листья со всех плит, кроме той, на которую повезло приземлиться Кириллу Ильичу. Или же какой-то служащий смёл листву со всей платформы, проигнорировав западшую плиту из эстетических соображений.

      Кирилл Ильич уперся руками о край платформы и аккуратно – чтобы не травмировать лишний раз левую ногу – спрыгнул за кейсом. Отряхивая его от налипших листьев, он исподтишка оглядывал немногочисленных пассажиров. В целом станция Лесная выглядела почти безлюдной. Железнодорожную ветку, видимо, из-за малой загруженности в свое время проложили одноколейной, поезда по ней доходили до конечной станции и ехали по ней же в обратном направлении.

      Двое вышли из последнего вагона, но разглядеть их не получилось, они сразу срыгнули с платформы и исчезли из зоны видимости.

      Две женщины держали мальчишку лет трёх за руки с двух сторон, а он баловался, поджимал ноги и раскачивался у них на руках.

      – Тимошка, а ну кончай проказничать, – прикрикнула одна из них.

      Другая только засмеялась и взяла шалуна на руки. Его такой вариант тоже вполне устроил, он обнял женщину за шею и довольно заулыбался.

      – Набаловала ты его, Надежда. Гляди, дождешься, сядет он тебе на шею, – не успокаивалась первая. – Тяжело же, опусти, пусть сам идёт.

      Мальчишка при этих словах еще крепче обнял мать.

      – Ничего – ничего, мне не тяжело.

      Женщины выглядели удивительно похожими друг на друга, одного роста и одинаковой комплекции, даже прически под однотипными кепками не особо отличались одна от другой. Только по командирским повадкам любительницы порядка становилось ясно, что это мать и дочь. Они перешли через железнодорожный путь на противоположную сторону, где через вырубленную поляну за высокими заборами скрывались дачные домики. Там, где они не загораживались деревьями, кое-где проглядывали свозь морось тумана силуэты скатных крыш.

      Молодой мужчина в камуфляжной форме с рюкзаком на спине и в высоких резиновых сапогах, вышел без приключений из соседнего вагона, покосился на вращения Кирилла Ильича. Когда они закончились благополучно, мужчина ухмыльнулся и заспешил вдоль платформы в противоположную движению поезда сторону мимо пустовавшего кассового киоска – или в расписании значился длительный перерыв, и кассир не преминул им воспользоваться для своих собственных дел; или его тут вовсе не было. Мужчина больше не проявлял никакого интереса к Кириллу, даже мельком не обернулся на других пассажиров. Он быстро сбежал по покосившимся ступенькам с платформы и уверенно зашагал по краю железнодорожной насыпи. Интересно, куда это он направился, никаких признаков жизни в той стороне не видно. И куда делись те двое, которые спрыгнули с конца платформы…

      Метрах в двадцати от железной дороги начинался сплошной лес. Начало четвертого, но казалось, уже смеркается, что поделать – осень вступила в свои права. Тропинку, ведущую к дому Бергера, найти оказалось не сложно, узкая просека неплохо просматривалась даже сквозь пелену тумана. По ней до дома Бергера не больше пары километров, он сверялся по карте Google. Заодно скачал карту на телефон, хотя заблудится было невозможно, тропинка вела прямо к территории тренировочной базы.

      По мере удаления от станции туман начал сгущался, деревья вдоль тропинки теряли твердые контуры, размывались как на акварельном рисунке по мокрому. Лишь только звук отъехавшей электрички затих, установилась полная тишина. Кирилл лишился вообще каких-либо ориентиров в туманном пространстве. Только хорошо утоптанная грунтовая тропинка все же обещала довести до цели. Он старался идти не широким шагом, чтобы с нее не сбиться, хотя хотелось стремительно пробежать, чтобы покончить с этим добровольным пленом.

      Настроение совсем испортилось, все пошло не так с самого начала.

      •      * *

      Шеф настаивал, чтобы его встреча с Бергером прошла в режиме абсолютной секретности, запретил брать служебные машины, а на его собственной жена Кира – да, жену Кирилла звали Кира – уехала к родителям, дня на три. Впрочем, шеф и свою брать не велел, а ехать на электричке, при этом избавиться от возможной слежки. Да и смысла ехать на машине не было, всё равно подъехать к дому Бергеров не получится, от ближайшей асфальтовой дороги к нему гораздо дальше, чем от электрички. Договариваться о встрече по телефону тоже запрещалось во избежание прослушки. То есть нет никакой уверенности, что Кирилл