Шагнув за радугу. Снежана Масалыкина

воду и жизнь. Сил набирается. Поэтому зовут нашу богиню еще и змеей.

      – Тогда почему она жизнь дающая? – недоуменно переспросила я. – Если она вроде как жизнь отбирает?

      – Потому что жало свое радужная змея в Мрачное озеро опускает, чтобы воды-жизни испить-набрать да после того, как напьется, по стране-планете, где дождем прольется, а где и жизнью одарит.

      Я ненадолго задумалась, пытаясь разложить информацию полочкам. Наташка задумчиво прихлебывала чаек, не спуская глаз с Агафьи, время от времени косясь в мою сторону.

      – Так, ладно, – пристукнула я ладонями по столу. – Чем нам все это грозит и как нам отсюда выбираться? И, главное, почему именно нам так повезло??

      – А повезло вам потому, девоньки, что либо вы сами, либо кровь ваша из нашего мира.

      Наташка от неожиданности грохнула кружкой об стол. У меня от удивления глаза увеличились раза в три.

      – Попью-ка я еще водички, – пробурчала еле слышно и отправилась в ванную.

      В комнате оперлась на раковину и мрачно посмотрела на себя в зеркало. Так… Вроде при памяти. Изменений во внешности в сторону эльфов-фей-змей не наблюдается (хотя я так и не поняла, водятся ли они вообще здесь!). На солнышке перегрелись и сейчас галлюцинацией наслаждаемся? Или шизофрения? Насколько я помню, коллективной шизы, как и совместных глюков от солнечного удара не бывает. Поплескав в лицо прохладной водичкой, я вышла в комнату, зачерпнула ковшом из кадки, отпила. Попросила кружку у хозяйки. Наполнила ее остатками воды и вновь присела к столу. Эти простые действия немного развеяли дурман в голове.

      – А что было бы, попей мы из озера?

      – Если чистокровные человечки, то память бы потеряли, да и вышвырнуло бы вас невесть куда. И носило бы из мира в мир, пока в свой не закинуло.

      – Так вроде ж по стране-планете раскидывает? – протянула я.

      – Так-то радужную жизнь, а вы ж из плоти и крови. Вот и прыгали бы по За-Гранью, – улыбнулась хозяйка и добавила. – Без памяти.

      «Доброе у них тут божество, – подумалось мне. – А еще радугой зовется».

      – Так… Подождите-ка… У меня нестыковка в системе – нахмурилась я. – Что значит «если чистокровные человечки»? А мы, по-вашему, кто? – поднявшись над столом, грозно задала я вопрос.

      – Так говорю же: или нашего мира, или наших кровей, – успокаивающе улыбнулась Агафья.

      – Еще скажите, что нас мама с папой на земле в капусте нашли или в детдоме взяли! – психанула Наташка, отставляя кружку. – У нас и мама-папа, и братья-сестры есть. И вообще семья, которая сейчас переживает потерю.

      – Семья не переживает, время у нас по-другому течет. Здесь день, там секунда. А вот скажи, отца своего знаешь?

      – Знаю, – вскинулась Наташка. И я успокаивающе дотронулась до ее руки.

      – А ведь не живет с матерью, да?

      – Ну развелись, и что с того? – нахмурилась Натка.

      – Да то, что Странник он, твой отец. Как есть Странник