Случайные боги. О людях, невольно ставших божествами. Анна Делла Субин

акценты. В 1865 году сотни обездоленных жителей Ямайки восстали против несправедливости и подожгли здание суда. Губернатор объявил военное положение, больше четырехсот жителей острова британские войска убили, а Богля повесили над входом, еще дымившимся после пожара. «Люди, – говорил я, – вы бедны, но в то же время богаты, ведь Бог сотворил золотые и алмазные копи в Африке, которая ваш дом». Эти слова Хауэлл произнес, когда его попросили передать содержание его проповедей. А когда упомянул о миллиардах фунтов стерлингов, украденных британцами у африканцев, вновь закукарекал петух. Но Хауэлл продолжал, настаивая на том, что «христианство – лишь поклонение идолу». Если Бог живет на земле прямо сейчас, любая религия, изгоняющая его на далекое небо и отстраняющая от человеческих дел, в обязательном порядке представляет собой поклонение мнимому божеству. По его словам, британцы, может, и распространили свою веру, где только могли, но христианские храмы повсюду закрывались, превращаясь лишь в «пустые оболочки». Что касается истинного бога Раса Тафари, то он жил совсем в другом месте, в то время как на Британию, добавлял Хауэлл, несся огромный метеор. «Я сказал им: как было в начале, так будет и в конце».

      Всего через пятнадцать минут слушаний жюри присяжных признало Хауэлла виновным, и судья определил ему два года лишения свободы. «Когда его спросили, не хочется ли ему что-нибудь сказать, он пообещал обжаловать приговор, однако председательствующий заявил, что апелляция по такому делу не предусмотрена. – писал «Глинер». – Тогда Хауэлл немного помолчал и добавил, что его освободит Рас Тафари, причем очень и очень скоро».

* * *

      Должен заметить, мой дорогой читатель, что Эфиопия представляет собой страну невообразимых контрастов, по большому счету очень мало исследованную и населенную чернокожими племенами, отношение которых к так называемой западной цивилизации за последние шесть тысяч лет не претерпело никаких изменений…

      Леонарда Хауэлла посадили за решетку с колючей проволокой, но в его камере был нарисован пейзаж настоящей Аддис-Абебы – он творил фундаментальное для растафарианства сочинение под названием «Обетованный ключ». Начиналось оно обывательским тоном, больше подходящим для какого-нибудь журнала путешествий, но потом повествование нарушало все законы, преследуя совсем другие цели. «В большинстве случаев приготовлениями к приему тысяч гостей император занимался лично, – писал автор о коронации, – и день ото дня приезжал в своем пурпурном экипаже проверить, как белые рабочие строят по его приказу дорогу». Туда же собирались съехаться представители всех земных держав. Наряду с подробностями из «Нэшнл Джеографик» и британских ежедневных газет Хауэлл воспользовался строками из «Свитка» и «Библии чернокожего человека», соткав из всего этого цельное полотно.

      Он буквально очаровывал сокамерников рассказами о том, как сын короля Георга преклонил колено в знак повиновения Расу Тафари. «Повелитель, повелитель, отец прислал меня представлять его, сэр, – повествовал он, – сам