Великий нефритовый путь. Станислав Гольдфарб

посмотреть, господин воевода, – не удержался Михей.

      Ракитин глянул исподлобья:

      – Посмотрим, посмотрим. Коли будет нужда, то и насквозь узреем.

      Сам Ракитин расположился во главе стола, казачки устроились на другом конце. Воевода дистанцию держал, близко не подпускал – не по чину, дескать. Не то что Леонтий. Об этом подумал Михей, усаживаясь на лавку.

      Между тем Ракитин достал из ящика, что притулился к массивной столешнице, бумагу. Даже по виду её – слегка желтоватая, плотная, с сургучной печатью, свисающей книзу на тесьме, – можно было догадаться, что бумага непростая.

      – Указ!

      – Царский! – выдохнул Михей. – Петра Алексеевича?!

      – Царский да не царский. Гагаринский! – буркнул воевода.

      – Ёшкин-морошкин, сурьёзный князь. Однако не царь, не, не царь…

      – Я вот думаю, не для тебя ли та плёточка возле печки висит? Рассуждашь?

      – Бог с тобой, воевода, батюшка Лаврентий, это я так, для присказки.

      – Нишкни, рыжий, а то… – воевода не досказал, махнул рукой. – Зачту.

      Ракитин положил большой лист на стол, ладонью разгладил его и, склонившись, стал читать:

      «По указу великого государя, и по приказу губернатора Сибири князя Матвея Петровича Гагарина, на Верхотурье, коменданту господину Колтовскому. В указе великого государя, присланном из канцелярии правительствующего сената губернатору князю Матвею Петровичу писано: велено по предложению генерал фелтмаршала светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова, для пробы из губерний раковин и камышков разнцветных по пуду[14], привязав к ним ярлыки с описанием, прислать в Санктпетербург к нему генерал фелтмаршалу немедленно. И по получении сего указу, велеть на Верхотурье и в уезде вышеозначенных раковин и камышков, пёстрых и ценных всех… какие в каких реках явятца, о посылке к Москве в канцелярию Сибирской губернии учинить по сему указу немедленно. А в котором числе и с кем послано будет, о том в Тобольск к губернатору князю Матвею Петровичу, такое и к Москве в канцелярию сибирской губернии к лантрихтеру господину Чепелеву писать немедленно. К сему для верности, губернатор Сибири, кнзяь Матвей Петрович Гагарин приписал своею рукою[15]».

      Ракитин закончил читать, снова провёл ладонью по бумаге, похлопал по ней, ещё раз пригладил и молча убрал в ящик.

      – Что молчите, служилые?

      – Так не было команды говорить, – начал было Михей, но Хват осадил его: – Не гоношись, старшой первым скажет.

      – Ну да, ну да, а то как же, конечно, старшой, прости, воевода, старшой, прости. Не сдержался.

      Ефимий встал, развернулся к Ракитину лицом:

      – Я так понимаю, указ про раковины и камешки для всех писан. То дело хорошее, может, сыщутся какие самоцветы. Про раковины диковинные не слыхал, они всё больше под водой, раковины-то. А мы всё больше по лесам ходим. И в экспедициях, в которые воевода Кислянский нас засылал, про раковины тишина, даже слова никто не обронил. Купцы тоже

14

Пуд – устаревшая единица измерения массы русской системы мер. Один пуд равен 16,3805 кг (Прим. ред.).

15

Здесь и далее документы и дневники цитируются с сохранением авторской орфографии и пунктуации (Прим. ред.).