Он песней восславил Америку. Ирвинг Берлин. Елена Мищенко

ую, красивую мелодию исполняют во время государственных праздников. «Господь, храни Америку», – поют дети и взрослые, люди всех рас и религиозных верований. Когда начинает звучать эта красивая, берущая за сердце мелодия, невозможно усидеть на месте, она заставляет тебя встать, поднять высоко голову и присоединиться к хору поющих. «Господь, храни Америку, землю, которую я люблю!»

      Впервые Песнь прозвучала в 1938 году на День Благодарения, и с тех пор она стала вторым национальным гимном. Автор – американский композитор Ирвинг Берлин.

      «Появление этой Песни произвело сенсацию в Америке, – пишет Мэри Берлин, дочка композитора. – Ее пели в школах и церквях, на политических собраниях и во время национальных праздников. Она сразу же стала необычайно популярна. В течение года было продано около миллиона экземпляров нот».

      Однако раздавались и другие голоса. «Как может иммигрант писать, что он любит эту землю? Разве достаточно у него патриотических чувств? Эта песня слишком прямолинейна, проста, сентиментальна»… Однако Песнь, вопреки недоброжелателям, жила, звучала. Ее исполняли великие певцы, звезды эстрады и оперы. Пели красивыми, поставленными голосами. Но никто и никогда не пел ее так, как тот, кто сам прочувствовал то, о чем написал, – ее автор Изя Бейлин, родившийся в Могилеве в 1888 году и ставший выдающимся американским композитором Ирвингом Берлином.

      В его исполнении звучала эта Песня и на чествовании – в день восьмидесятилетия. Тогда он нервничал, был взволнован и с трепетом ожидал, когда нужно будет встать и спеть. И когда наступил этот момент, он спел так, как никогда прежде, вложив все чувства в исполнение. Это была его земля, которую он любил, это был его дом. Он, иммигрант, благодарил Америку за все, что она дала ему. Композитору исполнилось пятьдесят лет к моменту написания Песни, и он назвал ее самой главной Песней своей жизни.

* * *

      Утро 13 сентября 1893 года выдалось замечательным: голубое небо, яркое солнце, а, самое главное – закончилось мучительное, долгое путешествие из старого мира в Новый Свет. Нью-Йорк принимал их, статуя Свободы поднятым факелом приветствовала новоприбывших. Многотысячная толпа иммигрантов заполнила небольшой остров Эллис-Айленд, это был настоящий Вавилон. Немецкая, французская, польская речь смешивались в один нестройный гул, но слышнее всего была русская речь – иммигрантов из России было больше всех. Нервное напряжение было велико: кто знает, что ждет их здесь – ад или рай? Поэтому столь тревожны были глаза, застывшие в ожидании лица. В толпе прибывших ничем не выделялась семья, состоявшая из шестерых детей и их родителей – сорокашестилетнего Моисея и его жены Леи, которая была моложе на пару лет. Поскольку они не знали иного языка кроме идиш, общение с американскими клерками было затруднительно. Имена детей тоже записывали на слух, так они и остались в новой американской жизни с именами, которые им дал клерк иммиграционной службы. Старшей дочке Саре было 19 лет, а младшему, любимцу и баловню всей семьи, Изе – пять.