Как волк теленочку мамой был и другие любимые сказки. Михаил Липскеров

рыбки, – возразил ему Водяной, – сейчас сбегаю.

      – Да вы что?! – всполошилась Баба-яга. – Дети ни мяса, ни рыбы не едят.

      – А чего они едят? – хором поинтересовалось мужское население леса.

      – Колдовать не разучилась? – задумчиво спросила Кикимора у Бабы-яги.

      – Да вроде нет. Хотя уже лет двести не колдовала.

      – Значит, так, – решительно сказала Кикимора, – Леший, Водяной, Кощей – мигом наружу.

      – Там холодно, – поёжился Кощей.

      – Зачем? – спросил Леший.

      – Выгоняете? – с обидой спросил Водяной.

      – Никто вас не выгоняет, – решительно сказала Кикимора. – Козу из снега лепить будете. Потом Баба-яга её колдовством своим оживит, вот вам и молоко.

      – Нам молока не надо, – хором сказали Кощей, Водяной и Леший.

      – Да не вам оно надо, а девочке. Малые дети к молоку приспособлены.

      Мигом выскочили наружу Кощей, Леший и Водяной.

      И вот уже около избушки на курьих ножках стоит непонятное чудище. С рогами, лысое, как Кощей, с рыбьим хвостом, как у Водяного, и с громадным выменем.

      Баба-яга выскочила на крыльцо, увидела непонятное снежное чудище, осела и обязательно упала бы от ужаса, но Кощей и Леший её поддержали, а Кикимора сказала:

      – Колдуй.

      – Брекс, кекс, мекс, – пробормотала Баба-яга, и снежное чудище ожило и сказало:

      – Мееее…

      А Баба-яга осела в бессознательном состоянии.

      Влетела Кикимора в избу, вылетела с ведром и стала доить ожившее вымя. Брызнуло молоко, ударило тугой струёй в дно ведра, и все облегчённо заулыбались. Даже Баба-яга очнулась и расслабленно улыбнулась.

      И вот уже все сидят в избушке и блаженно смотрят, как ребёнок сосёт из тряпочки молоко. Наелась девочка и заснула.

      – Пожалуй, я её себе возьму, – решительно проговорил Водяной, – глядишь, скоро у русалки с налимом детёныш народится, подругой девочка будет, – и Водяной задумался…

      – Совсем обезумел, – фыркнула Кикимора, – она же человеческий ребёнок. Она в реке захлебнётся. А русалки получаются только от несчастной любви. А она, наша маленькая, пока этих глупостей не знает. Я бы её тоже к себе в болото взяла. Только какая ей жизнь в болоте. Подождём, пока вырастет.

      – Всё, – решительно сказала Баба-яга, – жить она будет у меня, и буду я ей приёмной бабкой, и звать её буду Бабка Ёжка, а когда вырастет – сама свою судьбу определит.

      И тут девочка заплакала во сне. Посмотрели все друг на друга. Что делать? Вроде сыта, а плачет. Леший хлопнул себя по лбу, подобрал сосновую шишку с пола, обтёр об себя и сунул Бабке Ёжке в рот. Та зачмокала – и так и заснула, чмокая.

      И все заулыбались.

      Похищение

      Раннее утро в лесу. Стоит избушка на курьих ножках. В ступе сладко похрапывает Баба-яга. Вдруг тяжёлое дыхание за окном послышалось. Встала Баба-яга, подошла к окну, высунулась – и прямо в ухо ей запыхавшийся Леший заорал:

      – Дзынннннь!!!

      – Припозднился ты нонеча, – сказала Баба-яга, прочищая ухо.

      – Так что прошпали