Новоявленный ведун в городе. Екатерина Владимировна Шатохина

л. Это была моя основная проблема и сегодня, когда я бежал на работу в фирму «Канта», по совместительству – ад земной. Сама компания было достаточно востребована в нашем милом городке, располагалась в его старой части, где сохранились старинные кирпичные дома с барельефами и железными финтифлюшками.

      В тот момент я бежал как угорелый по одному из парков. На пути к соблюдению трудовой дисциплины я был остановлен окриком одной из мамочек с коляской.

      – Молодой человек, помогите, мужчине стало нехорошо. Мы не можем его поднять, а оставлять лежа – это как-то не по-людски.

      «Какие добренькие нашлись,» подумал я. Но, к моей беде, сегодня совесть проснулась со мной и напомнила о светлом, добром и т. д. В итоге я все же притормозил и, подходя, решил уточнить:

      – Скорую вызвали?

      – Да, но пока она сюда доедет, его надо поднять и усадить.

      Мое мнение было абсолютно противоположным. Вот сейчас подниму этого молодца, у него внутри что-то произойдет, и он благополучно окочурится, а я буду крайним. На всякий случай я поинтересовался еще раз, уверены ли они, что надо это делать, но чуда не произошло.

      – Вы уверены, что стоит перемещать, а если ему станет хуже? Мы ведь не знаем, что с ним случилось.

      – Нужно, я читала об этом в книге «Здоровье каждый день».

      – Я тоже видела статью об этом в одном журнале, по-моему, в «Натусе».

      Да, прямо врачебный консилиум, против таких доводов ни одна логика не устоит. Я тоже кое-где читал, что благими намереньями выстелена дорога в ад. Поднимать относительно жилистого мужчину на вид лет 50 мне все же пришлось. Поскольку сам я худенький, щупленький и дохленький, сделал я это с большим кряхтением и еще большим напряжением, чуть пупок не развязался.

      – Как же тебя угораздило столько выпить, – хрипя, прошептал я. И вдруг мужчина пробасил:

      – Я не пил.

      Во время этого эпического сражения за принятие сидячего положении в моей голове роились мысли, что теперь я точно опоздал и в этот раз наверняка буду платить штраф. После моего эпохального подвига я приземлился рядышком с мужчиной, на животе у которого растекалось пятно крови.

      – Божечки, да он еще и поранился!

      – Наверное, напоролся на что-то, когда падал?

      Осмотревшись, я не понял, на что здесь можно было напороться. Эти свистульки продолжили обсуждать вероятность получения таких травм в общественном месте, не заметив при этом, что мужчина открыл глаза и теперь морщился от их разговора. В какой-то момент наши взгляды пересеклись, и я, если откровенно, почувствовал опасность. Объяснить ее причину я не мог, но это не помешало мне немного отодвинуться и вымолвить:

      – Ну все, проблема решена я, пожалуй, побегу на работу.

      Но не свезло, одна из мамочек, рыжая, заявила, что я не могу оставить их одних – вдруг у милиции или у врачей будут вопросы, а скорее всего, они возникнут и у тех, и у других. Блин, вот этого мне совсем не хотелось. Фигурировать в каких-либо отчетах даже как свидетель – это опасно в нашей стране.

      – Мужчина, вы как себя чувствуете? Не волнуйтесь, скорую мы вызвали.

      – Самое главное, дышите ровно и глубоко, так во всех передачах про здоровье говорят. И обязательно держитесь за молодого человека, вдруг голова закружится и вы свалитесь с лавки.

      «Не надо за меня держаться, и вообще прикосновение чужих людей не очень люблю, личное пространство – дело тонкое,» подумал я.

      – Может, вам таблеточку дать, только у меня одна «но-шпа», а парацетамола нет.

      – Неужто вы думаете, девоньки, что мое состояние можно поправить таблеточками?

      Несмотря на его откровенно плохое состояние, в голосе было достаточно иронии и сарказма. А эти дурехи даже не замечают, что над ними подсмеиваются. Несколько моих попыток убежать были резко отрицательно встречены прекрасным полом и, как ни странно, мужчиной.

      А потом он захрипел и начал задавать странные вопросы.

      – Ты городской?

      – Да.

      – А родители твои или родственники деревенские?

      – Нет, у нас только дача и все.

      С какого перепуга я вообще ему это говорю и какого черта он спрашивает? Но то, что он стал нести дальше, повергло, видимо, меня в еще больший шок, поскольку я пожал руку, которую он мне протянул, несмотря на весь тот бред, который звучал из его уст.

      – Самое главное, чтобы внутри место было и перенести смог, а все остальное внешнее нарастет само собой.

      Произносил он всю это галиматью, держа меня за руку и хрипя. К успокоению мамочек, скорая прибыла и забрала мужчину вместе со мной. В итоге я добирался на работу из клинической больницы № 1. Причину моей поездки я понять не смог, в больнице у меня попросили оставить контакты и попытались выяснить, что произошло.

      На работе мне повезло так, как не фартило уже давненько – моего опоздания и отсутствия никто не заметил. Я героически успел приземлиться на стул и включить компьютер в тот момент, когда до меня добралась Зоя из отдела