Возрождение Феникса. Том 2. Григорий Володин

князем держимся одной линии. А именно, что Лобов решил поджечь твою усадьбу и подставить мой род, – учит Свиридов «неопытного отрока», то есть меня, хех. – Арсений, лучше я возьму слово. По полочкам разложу, будь уж уверен. Сам тихо сиди, отрок.

      Отмалчиваюсь. Не спорить же. У меня из аргументов против только то, что я смог наладить дипломатические отношения Постимпериуса с десятком планетарных государств. Вряд ли Свиридова это впечатлит.

      Слуга провожает нас в гостиную с кирпичным камином. Там ожидают Анфиса и Галина Константиновна. Княжна в легком ситцевом платье и летних балетках выглядела бы, как девушка из народа, если бы не ее аристократическая красота.

      Мы с Анатолием кланяемся высокородным дамам:

      – Ваше Сиятельство, добрый день! Ваше Сиятельство!

      – Ваше Сиятельство! Ваше Сиятельство!

      – Анатолий Игоревич, – важно кивает Анфиса, затем улыбается мне. – Арсений.

      – Кого я слышу вместе! Толя и молодой Беркутов, вот так сюрприз! – всплескивает руками слепая княгиня. – Фиса, внучка, скажи, они оба еще не в кровоподтеках? Лица друг другу не разукрасили?

      – Нет, бабушка, – улыбается княжна.

      – Свежи молодцы, как огурцы с грядки? – недоверчиво переспрашивает Галина Константиновна. – Раз так, сегодня ждем град. Или твоего венчания, внучка, – по ее губам проскальзывает усмешка.

      – Бабушка! – смущается княжна, бросив искрометный взгляд в мою сторону.

      Похоже, про нашу вражду со Свиридовым можно уже рисовать мемы. Прославились на все княжество, как два бодающихся барана.

      Минут пять уделяем разговорам о погоде и обсуждению последней новинки в театре.

      – Кстати, молодой Беркутов, через полтора месяца я планирую провести в Москве выставку изящной каллиграфии. Будут выставляться работы известных рунописцев. Мог бы ты обеспечить безопасность мероприятия?

      После продажи охранной фирмы это уже не профильное наше направление, но не откажешь же княгине.

      – Почту за честь, – кланяюсь. Вообще меня поражает эта женщина. Несмотря на слепоту настойчиво проводит мероприятия зрительного наслаждения, недоступного ей самой. Словно княгиня плюет в лицо своей болезни.

      Затем Галина Константиновна просит проследовать за ней в кабинет для собраний. Анфиса остается в гостиной. Не говоря больше ни слова, мы поднимаемся на второй этаж. Княгиню поддерживает за руку девушка Клава.

      В кабинете ждет секретарь или ассистент в костюме. Когда мы усаживаемся за большим круглым столом, он включает проектор. На белом экране появляется сидящий в кресле князь Аркадий Волконский. В первую же секунду он удивленно приподнимает бровь.

      – Неожиданно, – произносит, видимо имея в виду наш совместный со Свиридовым визит.

      Минута уходит на поклоны Его Сиятельству. Когда же мы с Анатолием падаем обратно на свои места, Волконский спрашивает:

      – Чего же ты хотел, Арсений?

      – Вашей милостью мне было даровано право попросить вас об одной услуге, – почтительно напоминаю.