Не теряй головы. Кристианна Брэнд

чуть зардевшись под взглядом сонных карих глаз Джеймса. У Пенрока сердце болезненно сжалось – такая она была милая, веселая и бесхитростная, с этим смешным пучком цветов и перьев на голове.

      – А тебе нравится, Пен? – спросила она, вдруг подойдя к нему и с простодушной улыбкой заглядывая в глаза.

      Не успев опомниться, он за руку притянул ее к себе и поцеловал, прямо при всех.

      – Ты маленькое чудо! – воскликнул Пенрок, а потом, сообразив, что сделал, прибавил со смехом: – Эта шляпка – просто наваждение какое-то! Скажите, мисс Морланд, это ведь необыкновенная шляпка, правда?

      Грейс оцепенела, словно примерзла к стулу. Так холодно ей не было и на террасе, хотя там дул ледяной ветер, а здесь огонь полыхал в очаге. В одно-единственное мгновение рухнули все ее мечты.

      Она тоже не совладала с собой, только совсем не из-за любви к Фрэн, крикнув со злобой:

      – По-вашему, это шляпка? Не шляпка, а не пойми что! Господи, да я бы даже мертвой в канаве не хотела бы людям показаться на глаза в этом безобразии!

      Все смотрели на нее с удивлением.

      Фрэн медленно сняла шляпку.

      – Простите… Жаль, что вам не нравится. Конечно, это просто глупая безделка, но мне она показалась довольно симпатичной.

      Должно быть, мисс Морланд обиделась за свою картину, решила Фрэн.

      Грейс засобиралась уходить.

      – Я, наверное, была слишком строга, – пробормотала она, слегка смутившись при виде несчастного лица Фрэн. – Шляпка, конечно, очаровательная, просто мы здесь к таким не привыкли. В деревне, да еще в военное время, люди думают все больше о серьезных проблемах. Не правда ли, мистер Пенрок? Вы поймете, вы ведь живете среди нас. Эта блестящая лондонская молодежь…

      Пенрок не пожелал обсуждать своих гостей при них.

      – Позвольте, я вас провожу, – сказал он и, не удержавшись, добавил: – Чтобы с вами ничего не случилось в рощице.

      Фрэн и Венис вышли вместе с ними на террасу.

      – Какая злая, – растерянно проговорила Фрэн, глядя, как Грейс и Пенрок медленно идут по заснеженной лужайке. – Я ей, кажется, ничего плохого не сделала. За что она так о моей шляпке?

      – Боюсь, дело не в шляпке, – нехотя отозвалась Венис. – Похоже, Пен в тебя влюбился.

      Фрэн поморщилась:

      – Боюсь, что так. Вот смешно, с чего бы вдруг?

      – Фрэн, это началось давным-давно. Ты еще совсем маленькой была. Он всегда тебя больше всех любил. То есть меня любил тоже – и сейчас, конечно, любит. Но с тобой все по-другому, и вот – прорвалось. Скажи, а ты не могла бы в него влюбиться? Он такой милый.

      Фрэнсис ответила с сомнением:

      – Ну, не знаю… Конечно, он чудесный, и я бы стала богатой и могла постоянно жить в Пиджинсфорде…

      – Ты и так богатая! – засмеялась Венис.

      – Да, в том-то и дело. Одним корыстным соображением меньше, а я не знаю, смогу ли выйти за Пена без дополнительных корыстных соображений – ну, там, ради выгоды, или чтобы грех прикрыть, или еще что-нибудь в таком духе. И потом, он же старый!

      – Да, есть немножко. А все-таки жаль