Отель искупления грехов. Владимир Колычев

табака и прокисшего пота, такой смесью только собак со следа сбивать.

      – Ты из какого номера? – спросил старый, тяжело, исподлобья глядя на него.

      – Костя меня зовут. Константин Булахов.

      – Пошли в подвал, Константин Булахов! – распорядитель не сводил с него взгляда.

      – Не понял!

      – Вина возьмешь!

      – А сам не можешь?

      Что-то не хотелось Косте ни в какой подвал – даже из любопытства.

      – Да сам-то могу.

      Глаза привыкли к сумраку, и Костя заметил, как у Георгия Артуровича вздулись желваки. И передние резцы стали как будто больше. Взгляд помутнел. Не понравилось мужику, что с ним на «ты» без уважения. И это несмотря на его почтенный возраст.

      – Только ты потом жалеть будешь, Константин Булахов.

      – Чего так?.. Винный зал там у вас?

      Костя решил смягчить тон. В конце концов, мужик действительно уже в возрасте, лет шестьдесят ему, не меньше. Да и не пугал он его, просто внешность у него жутковатая, оттого и взгляд кажется зловещим.

      – И черепа. – Георгий Артурович все так же тяжело смотрел на него.

      – Черепа?

      – Древнее захоронение раскопали, когда строили. Решили не выбрасывать.

      – И много черепов?

      – Да шучу! – засмеялся распорядитель.

      – Да иди ты!

      – Ну что, за вином идем, Константин Булахов?

      В подвал вела широкая каменная лестница, ступеньки под ногами не шатались, дверь дубовая, и наличники здесь, и доборы, все как положено. Лестница выводила сразу в зал, где стояли бочки с вином, в соседнем помещении находилась винодельня, через широкую арку Костя заметил дробилку, пресс с длинной ручкой, чаны.

      – Ну как тебе? – спросил Георгий Артурович.

      – Впечатляет!

      – Считай, что экскурсия… С дегустацией.

      В подвале прохладно, воздух свежий и влажный, как в горной пещере, под потолком лампы под плоскими жестяными абажурами. Бочки не маленькие, дубовые, прохладные, приятно липкие на ощупь. Все с деревянными затычками, только две с медными кранами. Здесь же наряду с пустыми трехлитровыми банками стояли глиняные кувшины. Георгий Артурович взял один.

      – Шесть литров белого, девять красного, думаю, хватит, – сказал он, размышляя вслух.

      – А если не хватит? Ночью здесь, в подвале, не опасно?

      – Ну, если не запрут случайно, то нет.

      – А могут запереть?

      Костя глянул по сторонам. Подвал глубокий, стены каменные, пол бетонный, окошки под потолком, но все маленькие, свет сквозь них практически не пробивается, но воздух поступает исправно.

      – Ну, если без спросу пойдешь.

      Лампы светили тускло, но все же Костя видел, что кувшины и банки запыленные, и это не помешало старому поставить емкость под кран и повернуть рычаг.

      – А мыть тару не пробовали? – спросил он.

      – Внутри чисто, – не моргнув глазом, отбился Георгий Артурович.

      – Да?

      Костя взял пустую банку, заглянул в нее. Внутри пыли поменьше, но тем