Собственные записки. 1811–1816. Н. Н. Муравьев-Карсский

корчме я никого не нашел; когда же я возвратился домой, то тишина уже водворилась в городе, я лег и уснул. Были разосланы офицеры в корчмы по другим дорогам, но никого не нашли. Причиной всему был Шульг ин, которому хлопоты такого рода были в охоту. На другой день он выпорол шестерых жидов без причины, а только для примера другим, как он говорил.

      Константин Павлович также рад был случаю потешиться, потревожив всех от сна. Случай этот, однако же, остался необъясненным; можно его, конечно, приписать нечаянности, и едва ли тут был чей-либо злой умысел; но странно найти фосфор и серу в бедной избе, из которой хозяева на то время удалились.

      Я получил в Видзах письмо от двоюродного брата моего Мордвинова, которого, отъезжая из Петербурга, просил сообщать занимательные для меня известия. Мордвинов передавал разговор, который он имел обо мне с Натальей Николаевной; письмо это у меня в сохранности. Я получил также письмо от Михайлы Колошина из Вильны. Он писал, что объехал кантонир-квартиры своей дивизии и, проехав чрез Неменчино, был так занят мыслию о Нелединской, что забыл заехать в корчму, чтобы поцеловать прелестную израильтянку Беллу.

      Около 12-го или 13-го числа июня месяца мы были командированы по приказаниям, полученным из главной квартиры, вероятно в одно время с известием о переходе неприятеля 11 июня чрез Неман. Курута, однако же, скрыл это от нас, ибо оно вначале содержалось в тайне. Гвардейскому корпусу дано было приказание собраться под Свенциянами, где стать лагерем. Выезжая из Видз по своей командировке, я видел конногвардейский полк выступающим в поход по дороге к Свенциянам; но тогда, кроме великого князя, Куруты и нескольких других лиц, никто не знал, зачем и куда выступают.

      Кажется, что главнокомандующий намеревался отступить на м. Козачизна, лежащее в 30 или 40 верстах на запад от Видз, или послать по сей дороге отдельный корпус; ибо мне приказали ехать в Козачизну, поправляя проселочную дорогу, расширить ее, выровнить и сделать удобной для артиллерии, для чего построить по всем речкам и топким местам мосты и гати; окончив же все сие по большей мере в два дня, возвратиться, не сказав куда и не указав даже Свенциян. Никогда не доводилось мне еще иметь подобного поручения, но я был доволен случаю испытать и показать себя. Брата же Михайлу послали в местечко Тверич для построения моста. Каждому из нас дали в помощь по одному дворянскому депутату и по одному кирасиру; но как в обывательских тележках не было места, то мы отослали кирасир. Из двух слуг наших оставался только мальчик Петр брата Михайлы; мой же заболел, был отдан в полковой лазарет и отправлен с лазаретом в Псков. Итак, у Петра были на руках четыре лошади и наши вьюки; не постигаю, как он один мог с ними управиться, обовьючивать их и поспеть в поход за Конной гвардией; знаю только, что мы его нашли в Свенциянах расположившимся в каком-то саду, в голубятнике, близ квартиры великого князя, на мызе у помещика Мостовского, под самым почти городом.

      Отправляясь, таким образом, из Видз уже в настоящий поход, у меня всего-навсего было денег только 10 рублей ассигнациями,