Сказки про Машу. Инна Фидянина-Зубкова

выходила

      Собралась Маша замуж: прибралась, настирала, наготовила, села, сижу, жду мужа с работы… Не идёт.

      Заходит мама: «Чего сидишь?»

      – Вот замуж собралась: прибралась, настирала, наготовила, сижу, жду мужа с работы… Не идёт!

      «Долго же тебе сидеть придется!»

      – Чего так?

      «А свадьба была?»

      – Не было.

      «Надо свадьбу играть.»

      Ведь постирала я все платья! – заплакала Маша, сидит, ревёт.

      Входит папа: «Что за драка без войска?»

      «Замуж мы выходить собрались, а платья все перестираны,» – вздохнула мама.

      «Непорядок! – нахмурился папа. – Платья через час просохнут, а где жениха живым брать будем?»

      – Папулечка, видно тебе придётся! – обрадовалась Мария, – Больше некому!

      «Оказывается, ты дочь, хочешь, чтоб я прямо сейчас с твоей матерью развёлся?»

      – Нет!!! – зарыдала девочка горько, горько.

      «Дурочка моя! – отец взял малышку на руки, – Придётся тебе подождать ещё лет 18 или идти замуж за кота!»

      Ну, Маша взяла кота на руки и пошла его наряжать. А платья… Да бог с этими платьями, просохнут!

      Маша, ёлка и февраль

      Ты, Машенька, зачем игрушки у деда Мороза украла,

      может, мама тебе их не покупала,

      а папа не хлопал по попе?

      Вот девушку и прохлопали:

      проглядели, не уследили!

      Как-то не так растили?

      И куда ты, Машенька, погремушки волочёшь?

      Потом в дом бежишь и ещё берёшь.

      Ой не понравится деду эта затея,

      и бабка ложкой огреет.

      А на дворе зима и гуляешь ты долго.

      – Не понимаете вы, это на ёлку!

      Наряжаю зелёную я красиво —

      деду с бабкой на диво.

      Позову мать и тятьку —

      хоровод устроим на святки.

      Да не святки, Маша, начинаются,

      а февраль на дворе кончается.

      Уж к масленице б наряжала.

      Зарыдала маленькая: – Я не знала!

      Ладно, деду шепнём,

      что внучка у нас не воровка,

      он погладит тебя по головке.

      А бабушка напечёт оладьей

      и родителям скажет:

      «Дочка у вас, на зависть, хорошая,

      тащит, правда, чего не положено!»

      Маша и дед Мороз

      Собралась, значит, Маша в лес по грибы. Хорошо собралась: надела шапку ушанку, шубу, валенки на калошах, корзину взяла большущую и пошла. Шла, шла да и заблудилась. Заблудилась, плачет! А вокруг ёлки, ели, снег и снежинки – холодно!

      Вдруг, откуда ни возьмись, подходит к ней Дед Мороз и спрашивает: «Чего, красавица, плачешь?»

      – Заблудилась я, дедушка; а ведь дел то совсем ничего было: пошла в лес по грибы да по ягоды.

      «Кто ж по грибы зимой ходит, дурочка?»

      Оглянулась Маша по сторонам, пожала плечами:

      – Не знаю кто ходит. Я, наверное.

      «Ну и чего ты хочешь теперь: домой или грибов?»

      – И грибов, и ягод, а потом домой; я ведь девушка запасливая!

      Вздохнул дед Мороз, развёл руками и исчез.

      И вдруг всё преобразилось: снега растаяли, дерева зазеленели, поляна травой зашуршала. А на полянке самовар стоит – боками блестит глянцевыми. Маша распарилась от жары, одёжку поскидывала, развеселилась!

      Так вот, раздула Маша самовар, села на травку, чай пьёт. А самовар весь баранками утыкан мягкими поджаристыми. Хорошо стало Маше, тепло. Напилась она, наелась, встала, оглянулась: грибов вокруг полно и красной ягодой мурава утыкана. Набрала Машенька полную корзинищу и того, и другого!

      Домой пошла, самовар подмышку прихватила и шубку, шапку, валенки не забыла. Идёт домой, песни поёт – своя ноша не тянет! И тропинка как то сразу нашлась. Вон он – дом родной.

      А дома люд больной: все ревут да плачут.

      – Чего слёзы льёте? – спрашивает родных девонька.

      Родня слёзы лить перестала, все кинулись маленькую обнимать, целовать, приговаривать:

      – Дочечка наша милая, доченька наша любимая, мы ж тебя полгода назад как схоронили; где ты была, ненаглядная наша?

      – Да я, вроде, вчерась по грибы, по ягоды в лес пошла. Январь был, тринадцатое число.

      – Ах ты, дурочка, кто ж в январе по грибы, по ягоды ходит? – мама и папа сказали.

      Ну вот и стол уже накрыли, гостей созвали. И сели все чай пить из самовара нового, да с баранками поджаристыми. А дедушка с бабушкой у Маши совсем старенькие были, они и сами не знали чему больше радовались: внучке с войны вернувшейся