Кредо викканки. Знаки и знамения. Мара Вульф

только они покинут этот квартал. Просто иди на север.

      Когда он уйдет, я вновь останусь одна. Я заставила себя вспомнить, что годами жила одна. Эта короткая встреча с ним ничего не значила. Обычная случайность, и через несколько дней я о ней забуду, поскольку слишком занята необходимостью выжить. Заботой о том, чтобы мне хватало еды и чтобы никто не узнал, что я викканка.

      – Я предпочел бы остаться. – Сперва я подумала, что эти слова мне просто почудилось. Пока не взглянула на него. – Они могут вернуться.

      – И именно тогда тебя здесь быть не должно. – Я не хотела, чтобы с ним что-то случилось. Будь я более осторожна, ему не пришлось бы вмешиваться.

      – Ты замерзла. – Он проигнорировал последнюю фразу и вместо этого положил ладонь мне на шею. – У тебя мурашки. – Большим пальцем Николай обвел линию моего подбородка. – Здесь и здесь. – Подушечки его пальцев мягко скользнули по моему горлу, пока я стояла неподвижно.

      Он продолжал касаться меня, ожидая моего согласия. Но только когда его дыхание коснулось моих губ, все сомнения и тревоги рассеялись. Больше двенадцати лет я была разумной и одинокой. А сегодня мой народ отмечал Имболк, один из четырех праздников солнца. Разве есть способ лучше выразить мое почтение Великой Богине, чем слияние мужчины и женщины? Я подняла на него взгляд, посмотрела на серьезное красивое лицо и увидела в его глазах страсть и понимание. Кто будет меня винить, если я возьму то, что он предлагал? Лишь я сама.

      Сделав глубокий вдох, я положила руки ему на грудь. Он наклонился и поцеловал внешний край моей брови. Я прижалась к нему, провела ладонями по его плечам, а затем зарылась пальцами в шелковистые волосы. Все волоски на моем теле встали дыбом, когда стригой с тихим рыком запрокинул назад мою голову и провел языком по горлу. Я невольно замерла. Он оставил невесомый поцелуй, нежно массируя мне шею сзади.

      – Я сделаю только то, чего ты сама захочешь, – выдохнул Николай. – И не буду тебя кусать, пока ты меня об этом не попросишь.

      Я ахнула, потому что мысль о том, как он с той же непреодолимой нежностью вонзит клыки в мою кожу, вызвала у меня мурашки. Однако остатки инстинкта самосохранения помешали мне немедленно его об этом попросить. Вместо этого я притянула его рот к своему. А Николай словно только и ждал приглашения, потому что из его прикосновений исчезла вся осторожность. Он крепко прижал меня к себе, покусывая мою нижнюю губу и вызвав у меня стон. И как будто желая попробовать этот звук на вкус, он полностью накрыл мои губы своими. Одна рука придерживала мой затылок, в то время как другая скользнула вниз по спине. Внутри меня разлился жар. Он окутал меня целиком. Его тело и его запах были повсюду. Я потянула его за рубашку и вытащила ее из-под пояса брюк. Сегодня ночью я не буду думать о последствиях. Утро, а вместе с ним и моя реальная жизнь и так наступят слишком рано, и эта ночь станет лишь паутиной снов. Мои руки пробрались под рубашку и дотронулись до прохладной гладкой кожи под ней. Такое впечатление, будто кто-то натянул шелк на сталь. Соски на моей груди затвердели. Николай