Дочь ведьмы. Альбина Нури

произносил тост, он всегда был велеречив, а у Светланы из памяти не шел черный силуэт на кровати. С чего вдруг ей стало казаться и видеться? Прежде такого не случалось.

      Муж потянулся к ней, держа в руке бокал с шампанским. Они чокнулись, раздался печальный звон.

      – До дна, любимая!

      Света почти не пила, плохо переносила алкоголь. Поэтому, невзирая на его слова, едва пригубила и поставила бокал на место.

      – Мелодия странная, – сказала Светлана.

      Муж прислушался.

      – Обычная, музыка как музыка, – пожал плечами он. – А что такое?

      – Как будто плачет кто-то на фоне? Не слышишь?

      – Нет. Ничего подобного. Постой, я другое что-то включу, раз не нравится.

      Степан нажал на нужные кнопки, заиграла рок-баллада, очень известная, Свете она нравилась. Но и на сей раз поверх знакомой мелодии раздавался женский плач. Тихий, безутешный. Сердце рвалось.

      – Ты вправду не слышишь? – нервно спросила Светлана. – Плачет кто-то. Женщина.

      Степан дернул углом рта: чушь, бред.

      – Ничего не слышу, Светик. Если музыка тебя раздражает, так и скажи. Я просто ее выключу.

      Она хотела возразить, но он уже сделал это. Воцарилась тишина.

      – Так лучше?

      Светлана откашлялась и виновато кивнула.

      – А теперь – подарок! – возвестил муж.

      – Ты утром цветы подарил.

      – Это было только начало.

      Он жестом фокусника извлек из кармана коробочку и протянул жене.

      – Открой, дорогая.

      Коробка была длинная, зеленого бархата. Светлана открыла ее и увидела толстую золотую цепочку с кулоном в форме сердца. В центре сердечка мерцал алый камушек.

      – В знак моей любви.

      На вкус Светы кулон-сердечко был пошловат, но она постаралась улыбнуться радостно и благодарно.

      – Спасибо большое. Право, не стоило.

      – О чем ты говоришь, родная. Позволь, я помогу.

      – Чем поможешь?

      – Застегнуть, разумеется. Ты не желаешь примерить?

      – Да, конечно.

      Он встал у Светланы за спиной, начал возиться с застежкой. Металл холодил кожу, и это было неприятно. Какое-то змеиное прикосновение.

      А потом Светлане показалось, что воздуха не хватает. Цепочка словно бы обвилась вокруг ее шеи, стала давить. Паника накрыла душной волной.

      «Что со мной? Сердце? Приступ?»

      Светлана вскинула руки, схватилась за шею, стала убирать ладони мужа.

      – Что такое? В чем дело?

      – Я… Я не… Не могу дышать!

      Она нашарила цепочку, рванула с шеи, но замочек был уже застегнут.

      – Убери! – прохрипела Светлана. – Убери ее!

      Степан послушался, расстегнул замок, и Светлана сдернула украшение, отшвырнула прочь. Сразу стало легче, и Света, дыша полной грудью, уже сама не понимала, что на нее нашло.

      Степан поднял с пола цепочку и смотрел на жену, держа золотую змейку в руке.

      – Если тебе не понравилось, нужно было сказать. К чему этот спектакль?

      Голос