Лирика Востока. Татьяна Мершукова

mpty-line/>

      Читая их творения, я просто влюбилась в восточную поэзию. Особенно мне понравились стихи поэта Абдуррахман Джами, который писал в стиле ГАЗЕЛЬ.

      Вот послушайте, как красиво звучат его строки, воспевающие любовь к женщине, её красоту и божественность.

      Ночью сыплю звезды слез без тебя, моя луна.

      Слезы света не дают, – ночь по-прежнему темна.

      До мозолей на губах я – безумный – целовал

      Наконечник той стрелы, что мне в сердце вонзена.

      Здесь, на улице твоей, гибли пленники любви, —

      Этот ветер – вздохи душ, пыль – телами взметена.

      Если вдруг в разлуке стал я о встрече говорить —

      То горячечный был бред, вовсе не моя вина!

      С той поры, как ты, шутя, засучила рукава —

      Всюду вздохи, вопли, кровь, вся вселенная больна.

      О рубинах речи нет, нынче с цветом губ твоих

      Сравнивают алый цвет роз, нарядов и вина.

      По душе себе Джами верования искал, —

      Все религии отверг, лишь любовь ему нужна.

      Я тоже решила попробовать свои силы в написании стихов в восточном стиле, за основу взяв трагическая историю любви Лейли и Меджнуна, и вот что у меня получилось:

      Лейли и Меджнун

      Стих написан в стиле «Газель» – строфа восточного стихосложения, известная по персидским образцам.

      В переводе с арабского, газель значит «воспевать (женщину)». Популярность этой формы в персидской и тюркской лирике сравнима с популярностью сонета в европейской поэзии, это жанр, в котором зафиксировано культурное своеобразие народов мусульманского мира.

      Для «воспевания» предлагался вполне определенный образный комплект – метафоры и стилистические приемы, определившиеся за века традиции – перетасовать знакомые образы и сложить новую комбинацию – такие, граничащие с упражнениями в композиции, задачи стояли перед восточными поэтами.

      Популярность этой формы в персидской и тюркской лирике сравнима с популярностью сонета в европейской поэзии, это жанр, в котором зафиксировано культурное своеобразие народов мусульманского мира.

      В дальнейшем своём творчестве я настроена более подробно изучать жанры восточной поэзии, её красоту и неотразимость, её изящество и лёгкость слога.

      Я пленён, Лейли*, тобою – и куда бреду, не знаю,

      И от страсти замирая за тобой иду, страдая.

      Я,  Меджнун, томлюсь любовью, ты Царица грёз и рая

      Нет душе моей покоя, от разлуки умираю.

      Ты моя Венера счастья, сердце мне пленила маем,

      Мотыльком лечу навстречу, от любви к тебе сгорая.

      Очарован красотою, совершенство воспевая,

      И томлюсь я, и рыдаю, и тебя зову, стеная.

      Луноликая Царица, Чаровница неземная,

      Я живу одной тобою, от печали погибая…

      «Я молюсь Аллаху тщетно и с собою не в ладу я…»

      Я молюсь Аллаху тщетно и с собою не в ладу я,

      По горам, в песках пустыни неприкаянно бреду я.

      Ты печаль моя и нежность, по тебе одной тоскуя,

      Лишь тебе, сложив газели, своё сердце отдаю я.