Доктор Аддер. Кевин Джетер

лос-анджелесского утра проступили блуждающие по Интерфейсу на полусогнутых ногах фигуры. Время от времени они рылись в кучах мусора.

      – Кто эти люди? – не оборачиваясь, спросил он.

      Мэри разглядывала худые бледные ноги и тощие ягодицы Лиммита, бушевавшую на его плечах подростковую сыпь и взрослые шрамы. «Он не слишком о себе заботится», – подумала она.

      – Мусорщики, – сказала она, не утруждая себя проверкой. – Стервятники. Старые фрики и выродки Крысиного Города, бомжи. Разгребают мусор по всей улице. Ищут монеты, таблетки, остатки еды, чтобы тут же и поесть. И все, что имеет в трущобах хоть небольшую ценность для перепродажи.

      Он отстранился от окна, сел рядом с ней и лениво потрепал ее по бедру.

      – Ты знаешь, что дальше, – негромко произнес он.

      Она заглянула в его узкое лицо с глубоко посаженными глазами.

      – Твое дело, надо полагать?

      – Именно, – кивнул он.

      Она взяла Лиммита за руку и переплела свои пальцы с его.

      – Еще минуточку. Пожалуйста.

      Он крепко зажмурился, сжал ее руку, словно желая причинить боль трением костяшек о костяшки.

      – Никаких больше минуточек, – ответил он.

      Полуденное солнце проникло за край светового люка и ударило прямо в лицо доктора Аддера. «А-а-а-а! – завопили персонажи его снов. – Нас застрелили, мы умираем!» Это было так, ибо сны и все их жители развеялись, когда Аддер открыл один глаз, снова закрыл и перевернулся на импровизированной подушке из марли и бандажей подальше от беспощадного солнца.

      – Проклятое солнце, – пробормотал он. – Или это предвестник какого-то божественного проклятия? А, неважно.

      Приподнявшись на локте, он осмотрел обнаженную фигуру спящей рядом девушки. Когда накануне вечером голова Паццо внезапно разлетелась на осколки, уровни адреналина и прочих гормонов в крови Аддера преобразовали шок от этого происшествия в неприкрытую паранойю, как это за ним и водилось. Аддер затащил юную шлюху на мотоцикл, вернулся за черные кованые ворота, закрыл их, уволок девушку в дом, запер переднюю дверь и, отступая в кладовую, где хранился весь хирургический инвентарь, заблокировал и все промежуточные двери одну за другой. Обезопасив себя таким образом, он придвинул две каталки к стене (в его голове возник неясный, предположительно инспирированный винтажными киновестернами из коллекции Бетрича образ – нападающие осаждают дверь последнего укрытия, а он прикрывается телом шлюхи, одновременно отстреливаясь из «магнума» калибра 0.44) и обнаружил, что, вопреки или благодаря этим фантазиям, совершенно неуместная эрекция спадать не собирается.

      Но то было вчера ночью. Теперь стимуляторы и порожденные ими страхи вымылись, оставив по себе неприятный привкус на зубах и общее ужасное самочувствие. Он скинул простыни и потрепал девушку по ягодицам.

      – Эй, – позвал он. – Давай вставай. Нас ждут великие дела.

      «Особенно тебя», – мысленно добавил он не без злорадства.

      Проститутка перекатилась с боку на бок и посмотрела