Выход на «бис». Александр Плетнёв

моря, в условиях волнения, однозначно была неудовлетворительная, а предполагаемая цель – скорей всего что-то малоразмерное, возможно с малой осадкой.

      На мостике посовещались: радар дал пеленг и ориентировочное расстояние – в оценке общей диспозиции выходило, что, выдерживая прежний курс, неизвестный объект «проплывёт» мимо по траверзу.

      – По мне, так пусть плывёт. Однако подождём немного и… поглядим с другого угла.

      Вытерпев ожидание чуть менее получаса и пять миль, снова включили обзорный радар. Результат удивил – метка проявилась на прежнем месте.

      «Всё правильно, – реабилитировались акустики, – оно не двигается. Работу винтов с такой дистанции мы услышали бы».

      Сразу посыпались предположения:

      – …айсберг, отколовшийся от пака Гренландии.

      – …дохлый кит, терзаемый вездесущими чайками.

      – …брошенная, полузатопленная посудина в дрейфе…

      – …не забываем, мы, как-никак, в зоне боевых действий. Это может быть и спасательный вельбот с уцелевшей командой с потопленного германской субмариной «купца»![35]

      Не без удивления Скопин подметил, что эта версия штурмана нашла в ли́цах собравшихся на КП офицеров живой интерес. Особенно когда тот предложил выслать на разведку вертолёт.

      «Или всем так не терпится повстречать аборигенов? Чтобы, наконец, непременно убедиться на живых доказательствах в том, что мы действительно там – в „заявленном тут“?! А если там и впрямь бедолаги с отбившегося от конвоя транспорта? В силу вступают неписаные и писаные морские правила, обязывающие оказывать всякую возможную помощь людям, терпящим бедствие. Пф-ф! И на кой ляд нам какие-то пассажиры на борту, в наших-то стеснённых условиях?[36] И непременные хлопоты?.. Ссаживать их потом по пути на какое-нибудь подвернувшееся судно? Или тащить аж до са́мого Мурманска, где судьба (допустим, это будут канадцы) в режимном СССР сложится неизвестно ещё как… даже держи мы их как пленников, чтоб не увидели чего не нужного».

      – А не думали вы, что там, – мотнул он головой в примерном направлении, – всплывшая нацистская подлодка?

      «Узники» глубин

      К исходу 1944 года действия германских кригс-марине в Атлантике утратили чёткость организации.

      Миновали «золотые времена»[37] результативной тактики «волчьих стай». Небритые «мальчики папаши Дёница»[38] вновь возвращались к «свободной охоте».

      И всё чаще лодки не возвращались. Противник демонстрировал доминирующее техническое превосходство. Гнавшие свои конвойные «стада» овчарки-эсминцы оборудовались новейшими гидролокаторами, в составе караванов, как правило, стали ходить эскортные авианосцы, самолёты патрульной авиации оснащались бортовыми радиолокаторами, способными засечь даже выдвинутый из воды перископ.

* * *

      В узких и тесных отсеках…

      Это был первый выход U-1226[39] в боевое патрулирование на атлантические коммуникации,

35

«Купцами» на флоте называют коммерческие и транспортные гражданские суда.

36

Об этом упоминалось в книге «Виражи эскалации». Конструирование крейсера пр. 1123 было зажато в довольно узкие рамки тоннажа и внутреннего объёма, отсюда очень стеснённая обитаемость корабля. Ко всему не оправдался расчет штатного расписания экипажа, численность личного состава пришлось увеличить.

37

Под «золотым временем» германские подводники называли периоды во второй половине 1940 года и первые восемь месяцев 1942 года, когда немецким субмаринам удалось добиться внушительных результатов, понеся при этом минимальные потери.

38

Причина того, что германские подводники не брились в походе, относится к предметам «дурных примет», как и банально к малокомфортным условиям обитания подводных лодок.

39

Немецкая подводная лодка типа IXC/40.