«Чистое поле». Миссия невыполнима. Николай Лузан

черные волосы выдавали в нем кавказца.

      Щедро расплатившись, Херладзе забросил удочку на будущее:

      – Вот что значит – мастер! Не думал, что красавец. Все, девушка, буду стричься только у вас!

      Блондинка зарделась от похвалы и, одарив его многозначительным взглядом, ответила воркующим смехом.

      – А вам идет такая улыбка, – продолжал сыпать комплиментами Херладзе.

      – Спасибо! Заходите, буду только рада.

      – Обязательно! Звать-то вас как?

      – Инна.

      – Очень приятно, а меня Георгий. Свой телефончик не дадите?

      – Ну, если только…

      – Нет, нет, Инна, ничего личного.

      – Правда? – хихикнула она и подала визитку.

      – Положу ее на сердце, – с улыбкой произнес Херладзе, надел куртку, осмотрелся в зеркале; на глаза попались парики, и ему пришла неожиданная мысль: «Парик? Отличная страховка на явку с Доком!»

      Он остановился и обратился к блондинке:

      – Инна, у меня к вам огромная просьба.

      – Даже огромная? Что, вернуть усы? – спросила она и кокетливо заметила: – Но для этого вам придется очень постараться.

      Херладзе шаркнул ножкой и, склонившись в галантном поклоне, огорошил: – Я уже у ваших ног, а пока разрешите взять парик напрокат?

      – Что-о?! Парик? – удивилась Инна.

      – Да, взамен на усы.

      – Ну-у, не знаю.

      – Да, вы не волнуйтесь, завтра верну. Хочу подшутить над другом.

      – Если только так, – согласилась Инна и великодушно предложила: – Выбирайте любой!

      Херладзе примерил и остановил выбор на парике, в котором походил на певца Валерия Леонтьева.

      – А вам идет, – оценила Инна.

      – Спасибо, – поблагодарил Херладзе и, одарив ее лучезарной улыбкой, в приподнятом настроении вышел на улицу. Экспромт в парикмахерской завершился более чем удачно. Его уже не страшили сюрпризы, которыми могла обернуться встреча с агентом. До нее оставалось меньше сорока минут, поэтому Херладзе не стал останавливать такси и пешком направился к кафе «Бриз».

      Солнце уже находилось в зените и грело не по-зимнему. Подставив лицо лучам, Херладзе наслаждался теплом и в полную грудь вдыхал воздух, в котором чувствовалось дыхание близкой весны. Но капризная природа недолго радовала. Со стороны гор наползли тучи и подул холодный ветер. Херладзе поежился и бросил взгляд на часы. Стрелки показывали без пятнадцати двенадцать, и его снова охватило волнение. Леденящий холодок – невидимого дыхания российской контрразведки – окатил спину. Нет, это не был страх, он остался в Тбилиси, когда Чиковани сделал ему предложение сменить теплый кабинет на непредсказуемую и полную риска работу нелегального резидента. После него состоялась беседа с Джапаридзе, а потом с самим президентом Саакашвили. Тот с особой теплотой и проникновенностью говорил о его великой миссии – «освобождении Грузии от сепаратистских режимов и российских оккупантов в Абхазии и Южной Осетии». Каждое слово из его речи намертво врезалось в память Херладзе, она заставляла забывать о страхе перед провалом. Поэтому, готовясь к явке с агентом,