Охота на льва. Русская сова против британского льва!. Дмитрий Федотов

его приятель, орловский помещик Барсуков, лихорадочно копаясь в своем саквояже. Он был в одном белье, панталоны и белоснежная сорочка висели на спинке стула, а где-то в глубине квартиры камердинер утюжил фрак.

      Из саквояжа вылетали, будто от разрыва гранаты, платки, носки, перевязанные лентами пакетики, мешочки; шлепнулась на пол потрепанная книжка «Искусство флирта и обольщения»; наконец вспорхнули к люстре большие домашние туфли без задников.

      Барсуков на миг оторвался от своего занятия и оценивающе взглянул на Давыдова.

      – Хорош!.. За что «Анну»-то схлопотал?

      – За Люйшунь.

      – Ух ты! Это когда там эскадру япошек на минное поле заманили?

      – Ага. Славную «липу» им тогда подкинули…

      – Сокол ты, Давыдов! Весь в деда… Так что ты там про «Ведомости» сказал?

      – Да репортеришки ихние – сущие балаболки: где-то что-то краем уха услышат, сущую нелепицу, и сразу раздувают событие европейского масштаба, а потом из номера в номер извещают о своем расследовании. И вся Москва потешается! – усмехнулся Денис, отойдя наконец от зеркала вполне довольный собой.

      – А им того и надо, – поддакнул Барсуков и вернулся к прерванному занятию – поискам запропастившихся куда-то запонок. Он сумел вырваться из имения, оставив жену с новорожденной дочкой, и примчался в столицу тратить деньги. А для этого следовало сделать из себя светского льва хотя бы на две недели. – Читал недавно про медведя?.. Да вот же они! В последний миг Катя сунула…

      Разогнувшись, он показал коробочку, открыл ее, недовольно хмыкнул.

      – Алеша, надень другие запонки. – Давыдов искренне посочувствовал приятелю. – Почему тебе понадобились именно яшмовые? Кто вообще тебя запонками снабжает? Это же сущий ужас!

      – Жена… – вздохнул Барсуков. Он пытался одеваться не хуже столичных щеголей. Получалось плохо.

      – Выбрось, право. Новые купим на Кузнецком Мосту… Так что медведь? Я не уследил – хозяин нашелся?..

      Из номера в номер репортеры описывали страдания юного медведя. Сперва он был опоен водкой и отправлен из Вышнего Волочка в Москву в багажном вагоне, уложенный в кадушку и укрытый рогожей. Затем мишка проснулся слишком рано, на станции Кулицкой, вылез и произвел подозрительный шум. Станционные служители решили, что в вагоне заперт сундучный вор – мошенники наловчились сажать щупленьких парнишек в хитро устроенные сундуки и отправлять в виде багажа, чтобы за время пути воришка вылез, обчистил все ящики и чемоданы и с добычей забрался обратно. Вызвали полицию, вагон оцепили, двери раздвинули и увидели страшное чудовище. Перепуганный медведь вскидывался на задние лапы, ревел и, сказывали, едва не пробил дурной башкой вагонный потолок. Его поскорее заперли и отправили в столицу – пусть там разбираются. И вот выяснилось, что зверя уложили в кадушку по распоряжению именитого купца Бабушинского. Его управляющий привез кадушку и проследил, чтобы ее установили в углу вагона. Он же, будучи приперт к стенке, и про водку рассказал.

      – Нашелся! Штраф платить