Роза Лануана. Людмила Васильевна Мельникова

игласили возглавить правящую партию Маримо. Мистер Гарри занимал высокий пост и здесь, но на близлежащем континенте решили, что в скором времени не обойдутся без его присутствия. Предложение было заманчивым, Стерн над ним долго не раздумывал. Естественно, он увозил с собой всю семью. Смена обстановки была прекрасной возможностью взглянуть на быт других людей, завязать знакомства, открыть что-то неизвестное для себя.

      Месяц назад мистеру Стерну исполнилось пятьдесят семь лет, его жене было пятьдесят три, а их детям – двадцать один и девятнадцать. Ох, эти юные годы! Когда мне было столько же лет, моя реальность вовсе не походила на их сегодняшнюю. Я довольна тем, что их взросление совпало с благоприятным периодом, будущее размеренно и безмятежно.

      Внук мой, Лестер, продолжит своё обучение в Мелюа. Он крайне увлечён флорой и, думаю, со временем из него получится неплохой учёный-ботаник. А моя младшая внучка, Джуди, почему-то мечтает строить быстроходные суда и отправиться в кругосветное путешествие. Не знаю, в кого из наших родственников она пошла, но тяга её к мореплаванию безмерна. Самое главное заключается в том, что мы не смеёмся над этим желанием, не пытаемся направить её страсть в другое русло, более подходящее девушке. Наверное, её решимость и блеск в глазах заставляют нас верить в то, что она обязательно добьётся своего. Пусть будет так.

      Я счастлива за всех них и отпускаю от себя без препятствий и уговоров. Прекрасно понимаю, что у каждого свой путь и мне в нём отведена лишь небольшая роль любящей бабушки, хотя и роль эта приятная. Мне грустно. Но я столько видела за свой век, что не могу тешить себя надеждой на своё вечное существование. Однажды меня не станет, как и многих моих родных и близких.

      Но возвращаюсь к вчерашнему дню. Мы с дочерью дошли до моей комнаты, разговаривая об их отплытии. Я уверяла её в том, что нет смысла переживать о нашей разлуке, что её место в кругу своей семьи и ласково пожимала ей руку. Одновременно я догадывалась, о чём она хотела меня попросить. Моя милая Мадлен уже не раз обращалась ко мне раскрыть ей тайны моей жизни. Не хочу сказать, что жизнь моя была какой-то загадкой. Я всегда охотно рассказывала дочери, Гарри и внукам о своих родственниках, когда они осведомлялись. Но часто в этих словах встречалась недосказанность: какие-то вещи я не могла объяснить или вовсе не помнила. А в чём-то откровенно и не желала признаться. Я знаю, что они на меня за это не сердятся. Возможно все они, кроме дочери, не находят мою историю необыкновенной. Но она-то знает, что всё далеко не так.

      Моя Мэдл была свидетельницей разных эпизодов и сцен молодости своей матери и её цель – разобраться в своих детских и юношеских впечатлениях. Она подозревает, что её мать не просто обыкновенная пожилая дама с соседней улицы, судьба которой похожа на тысячи других. Мадлен точно знает, что в моей биографии есть нечто важное, и не только для меня самой. И ей непременно хочется об этом услышать. Причём интерес этот не покидает её уже долгое время. И вот она в очередной раз делает попытку поговорить со мной, смотрит испытывающе и молча спрашивает. Осознаёт, что я догадалась и надеется на долгожданный ответ. Наконец, я сдаюсь.

      – Ты всё узнаешь, Мэдл. Только не здесь, не сию минуту. Иначе тебе всё покажется скомканным, и возникнут новые вопросы. Завтра вы уедете, и я смогу собраться и доверить весь свой любовный роман бумаге. У меня будет целый год, чтобы вспомнить все подробности и записать их.

      Дочь бросилась мне на шею, крепко обнимая.

      – Неужели я больше не увижу тебя, мама?! Я чувствую, что не увижу! Прости!..

      – Не стоит ни за что прощать. Не плачь, иначе и я заплачу, – я обхватила её за плечи. – Я тоже сильно тебя люблю, – вздохнула я, – но мы обе взрослые женщины и знаем, что бессмертия не существует. Мой срок подходит к концу. Не считай меня бесчувственной.

      – Нет, мама! Я не считаю. Мне тяжело расставаться с тобой.

      – С завтрашнего дня твой мир немного изменится. Мне будет достаточно знать, что вы помните обо мне. Я начну писать тебе о своём прошлом. Мне будет казаться, что мы рядом, и я общаюсь с тобой.

      – Твоей силе воли можно только позавидовать. Я понимаю, что в моём возрасте нужно быть рассудительней, но реву, будто десятилетняя.

      – Я провожу вас поутру, – улыбнулась я.

      – Хорошо. – Мадлен уже отпустила свои объятья и осторожно протирала слёзы. – Мама, я очень тебя люблю.

      – И я тебя тоже.

      – Спокойной ночи, – она коснулась губами моей щеки и ушла.

      Настало утро. Я проводила Стернов до ворот, по очереди прижала к сердцу, поцеловала и пожелала всего наилучшего. Они гостили у меня неделю. Задерживать их больше не было возможности: в порту ждал корабль. Я помахала вслед их карете и медленно направилась к порогу.

      Сегодня придётся остаться одной, а завтра ко мне приедет мой преданный друг. Он поживёт у меня столько, сколько посчитает нужным. Нам не будет скучно. Мы посвятим дни этой осени прогулкам на свежем воздухе, разговорам о современной и старой литературе и воспоминаниям нашей молодости. Уже сегодня я представляю, как он появится в воротах моего дома и, не торопясь, почтенно приблизится ко мне, опираясь