Убийство в Эшли-Грин. Джорджетт Хейер

И прекрати дурачиться. Полиция потребует отчета о твоих действиях прошлой ночью. Хоть бы они не особенно допытывались, о чем писал Арнольд в этом письме. Кроме этого тебе нечего скрывать, ты должна будешь говорить правду и отвечать на все вопросы.

      – Откуда ты знаешь, что мне нечего скрывать? – спросила Антония, насмешливо глядя на него. – Вчера вечером я была готова убить Арнольда.

      – Я исхожу из того, что тебе нечего скрывать, – с легким раздражением произнес ее кузен.

      Она улыбнулась.

      – Благовоспитанный Джайлс. Противно тебе влезать в наши темные делишки?

      – Да, приятного мало. Тебе следует пойти к начальнику участка и извиниться за свое поведение.

      – И отвечать на вопросы? – недоверчиво спросила она.

      – Да, отвечать на все, что сможешь, только постарайся не добавлять от себя ничего лишнего.

      На ее лице отразилось легкое беспокойство.

      – Ну, тогда хмурься, если буду говорить что-то не то. Жаль, что ты не можешь дать за меня показания.

      – Мне тоже жаль, – сказал Джайлс, поднялся и открыл дверь. – Пойду узнаю, занят ли начальник. Ты оставайся здесь.

      Его не было несколько минут, вернулся он с суперинтендантом и констеблем. Антония взглянула на констебля с тревогой. Ее кузен ободряюще улыбнулся и произнес:

      – Тони, это суперинтендант Ханнасайд из Скотленд-Ярда.

      – До чего же… до чего отвратительно! – вполголоса заговорила Антония. – Это особенно мерзко, потому что я всегда боялась оказаться замешанной в деле об убийстве из-за того, что все твои слова извращаются, пока не станет ясно, что ты имела в виду совсем другое.

      Суперинтендант наклонился и погладил Билли.

      – Извращать ваших слов не буду, – пообещал он. – Я хочу только, чтобы вы рассказали мне, почему поехали вчера вечером к своему брату и что там делали.

      Антония шумно втянула воздух.

      – Он мне не брат, – сказала она. – Мне до смерти надоело исправлять эту ошибку. Он всего лишь единокровный!

      – Прошу прощения. Видите ли, я только что приступил к этому делу, и вы должны извинить меня за то, что не знаю всех подробностей. Будьте добры, присядьте. Я узнал от инспектора Джерролда, что вчера вы приехали в Эшли-Грин поговорить с единокровным братом по личному вопросу. Это так?

      – Да, – ответила Антония.

      – И что сделали, когда подъехали к коттеджу?

      Антония дала ему краткий отчет о своих действиях. Раза два он побуждал ее вопросами, а сидевший у двери констебль деловито стенографировал. Суперинтендант, в отличие от инспектора, совершенно не выказывал подозрительности, вопросы задавал так спокойно, понимающе, что настороженная скрытность Антонии вскоре исчезла. Когда он спросил, в хороших ли отношениях была она с Арнольдом Верекером, девушка с готовностью ответила:

      – Нет, в очень скверных. Скрывать нет смысла, потому что все это знают. Мы оба были с ним в натянутых отношениях.

      – Оба?

      – Мой брат Кеннет и я. Мы живем вместе. Он художник.

      – Понятно.