Месть по наследству. Олег Кондратьев

на отношения молодых людей это никак не повлияло. Они продолжали жить вместе как супружеская пара. Да и кому он сдался, этот штамп в паспорте, если – любовь? Может, Татьяна и была согласна в этом со своим избранником, но, как оказалось, другой аспект их жизни волновал ее значительно сильнее. Муж – пусть пока и «гражданский» – военно-морской офицер, уже не мальчик по возрасту, а сидит на невысокой должности в каком-то загнивающем Северо…сранске у полярного круга!

      Вон, у сестры Наташки муж пусть уже и не блестящий офицер, зато какими деньжищами ворочает! А этого, похоже, ничего не напрягает! Значит, «напрячь» и позаботиться должна жена. И вот уже незаметно, но умело обработанный Василий предлагает Вилкову всерьез подключиться к своему успешно развивающемуся бизнесу. И не просто поучаствовать, а сразу занять должность, например, коммерческого директора, не важно там чего.

      – Васька, ну, посмотри на меня: где я, а где «коммерческий директор»! Меня же тошнит при одном упоминании слова «финансы». Да и уходить со службы я как-то не планировал.

      – Тошнит тебя от «шила»!

      – А вот и неправда, не тошнит! Наоборот, с годами выработался стойкий антирвотный рефлекс.

      Лысенко только рукой махнул: «Не договороспособен!»

      Потерпев неудачу на одном направлении, девушка нашла другой путь.

      – Знаешь, Дэнчик, у нас одна сотрудница увольняется. – Татьяна работала менеджером в «Модном доме „Прелестница“», которым владела ее сестра. – Уезжает вместе с мужем учиться в Академию.

      – Кройки и шитья?

      – Смешно. Он у нее офицер, будет два года учиться в Питере, а потом получит хорошее распределение, должность.

      – Я рад за него.

      – Ты не понимаешь! Они в этот отстой уже никогда не вернутся. Заживут нормальной жизнью.

      – Тань, может, тут чуть-чуть и отстой, но мы же нормально живем.

      – Это ты называешь «нормально»?! – Она обвела рукой стены вполне приличной однушки. – В общем, я все узнала: ты еще по возрасту на какой-то факультет можешь поступить. Надо через полгода подать документы, пройти медкомиссию и…

      – Притормози, любимая! – Вилков говорил негромко, но твердо. – Я не хочу поступать ни в какую академию.

      – Дурачок, у тебя же квартира есть в Питере, тебя после учебы точно там оставят.

      «И это учла. Всерьез взялась».

      – Таня, послушай. Все близкие мне люди живут здесь, в Северодвинске. Я не хочу никуда уезжать, расставаться с ними.

      Но девушка продолжала ворковать:

      – Останешься каким-нибудь преподавателем, профессором прямо в академии! Наташка говорила, что у Гены Соловьева там есть хорошие связи, бывшие сослуживцы. А он – депутат, все может.

      «О как! И до нашего Героя добралась», – подумал Дэн, а вслух примирительно сказал:

      – Давай, любимая, отложим наш разговор ну… как раз на эти полгода. Ладно?

      «А там „или эмир умрет, или ишак сдохнет“».

      Не сдохли, гады. Но от следующей «кавалеристской атаки» Вилкова спасла неожиданная командировка. Плавмастерскую