Ученик гималайского мастера. Автобиография йога. Шри М

соседи все были индуистами, и, посещая их дома, я был очарован огромным разнообразием богов, которым они поклонялись. Я всегда задавался вопросом, почему женщина из ортодоксального брахманского дома так привечала меня и любила кормить сладостями, в то время как бабушка запрещала мне есть их. Конечно, с другой стороны, были соседи-индуисты, которые с нетерпением ждали вкусного бирияни из баранины, которое моя мама готовила и раздавала нашим соседям наирам во время Рамазана и Бакри Ид. Что касается меня, то я больше любил идли, самбар и традиционную малаяльскую вегетарианскую еду, подаваемую на свежих банановых листьях.

      Моим первым важным знакомством с индуистскими и религиозными практиками, помимо лицезрения изображений богов, которым поклоняются в маленьких частных святилищах в домах наших соседей, стало шествие киртан, которое одним воскресным утром неожиданно появилось на дороге перед нашим домом. Я сидел возле кухни, безуспешно пытаясь собрать механическую игрушку, которую я разобрал, чтобы увидеть, как она работает, когда проникающий в душу ритм ударов мриданга, сопровождаемый нежным звоном цимбал, полностью завладел моим вниманием.

      Я отбросил игрушку и, как был, в одних только шортах, побежал к воротам, мое сердце бешено колотилось. Я увидел странное зрелище. На дороге пели и танцевали четверо мужчин средних лет. Все, кроме одного, были одеты в желтые дхоти, обернутые вокруг нижней части тела. Исключение составлял высокий, светлый и красивый мужчина с распущенной бородой и длинными волосами, на шее которого висела гирлянда из ослепительно белых цветов. На нем был только тонкий каупин цвета охры, который едва прикрывал его бедра.

      Все четверо были босы. У одного на шее висел мриданг, и когда он, закрыв глаза, отбивал ритм обеими руками, то периодически прерывался и разражался восторженным смехом. Другой, казалось, был полностью поглощен игрой на крошечных цимбалах и качал головой из стороны в сторону. Третий ходил от дома к дому, собирая фрукты, овощи, рис, а иногда и деньги, которые с большим уважением предлагали некоторые из наших соседей, стоявших у своих ворот.

      Четвертый – высокий красивый бородатый мужчина, казался лидером группы. Он руководил хором, а когда танцевал и пел «Харе Рама, Харе Рама…» в четком ритме мриданга и цимбал, то закрывал глаза, и слезы текли по его щекам. Он был в каком-то полубессознательном состоянии. Некоторые из соседей, которых я видел, подходили к нему и падали ниц у его ног.

      Я ощутил, что мое сердце наполнилось необъяснимым счастьем, и я помню, что тоже начал смеяться. Затем я забежал в дом и нашел монету, какого достоинства, сейчас не помню, и побежал обратно к воротам, перешел через дорогу и бросил монету в небольшую сумку, которую собиратель подношений держал в руке. Именно тогда я услышал, как меня зовет бабушка. Когда я поспешил обратно, чувствуя себя виноватым за то, что, возможно, сделал что-то, чего не следовало делать, я обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на странного,