Проклятая картина. Наталья Калинина

не так понял, решил, что Марине больно! Ей действительно было больно, но не физически.

      – Не надо! Я в порядке, – соврала она и тут же возненавидела себя за эту ложь. Ну что ей стоило сказать правду? Почему слова даются так тяжело? Почему так непросто попросить его просто обнять ее? Чего она боится – отказа?

      – Не в порядке, – качнул головой Макc и снова присел. – Марина, что происходит?

      В его темных глазах она увидела искреннюю тревогу и решилась:

      – Ничего. Ничего не происходит. Между тобой и мной!

      – Не понимаю, – обескураженно произнес Макс и чуть отодвинулся. Движение было невольным, он, похоже, и сам его не заметил, но Марина отметила эту деталь. И, конечно, истолковала все по-своему.

      – Не понимаешь, – с горечью усмехнулась она. – Макс, если ты ездишь ко мне из чувства долга, то лучше не надо.

      – Что? – он резко сдвинул стул с громким противным звуком. – Марина, что на тебя… Что ты себе надумала?

      – Я… – начала она и осеклась.

      Как же он был хорош в этот момент – бледный, со взъерошенными черными волосами и… напуганный. Он не разыгрывал возмущение, он действительно был встревожен. Все негодование Марины вышло, будто воздух из проколотого шарика.

      – Просто обн…

      Она не договорила, потому что дверь с громким стуком распахнулась и в палату вошла медсестра.

      – Время обеда!

      Медсестра приветливо поздоровалась с Максом. Тот отошел в сторону, чтобы не мешать, но все то время, что Марина усаживалась поудобнее, не сводил с нее взгляда. О чем он думает? Сердится? Ей уже было стыдно за свою вспышку негодования. Может, если бы не разговор с Арсением, выпустивший наружу ее страхи, она бы сегодня привычно поболтала с Максом, порадовалась тому, что у агентства новое расследование, и, конечно, выспросила все детали. Может, даже предложила бы свою помощь – обдумать что-то, проанализировать. Ведь у нее столько свободного времени! Даже с избытком, раз она тратит его на накручивание себя.

      Медсестра, оставив поднос с едой, ушла, а у Макса зазвонил телефон.

      – Скоро буду, Гера.

      Он сунул смартфон в карман и снял со стула куртку.

      – Мне пора. Я приеду к тебе завтра вечером. Сегодня у меня ужин с родителями. Перенести не могу: у них годовщина свадьбы. Дата не круглая, без гостей, но я пообещал быть.

      – Понимаю, – кивнула Марина, как хорошая девочка. На душе было так паршиво, что она побоялась сказать еще что-либо, чтобы не расплакаться. Или чтобы не рассориться с Максом окончательно. Она опустила голову, боясь встретиться с ним взглядом.

      – Завтра я обязательно к тебе приеду и мы обо всем поговорим. Не так, как сегодня. Как взрослые люди. Хорошо?

      И она снова кивнула. Облегчения Марина отчего-то не чувствовала, наоборот, какую-то непонятную тяжесть. Уходит – и пусть уходит…

      Макс шумно задернул «молнию» на куртке.

      А потом, прежде чем выйти, внезапно шагнул к Марине и обнял ее. Крепко. Она в растерянности замерла, не подняв рук, чтобы обнять в ответ. Но когда