.

ничего интересного я там для себя не увидел, ну железная коробка с красными надписями, наружу торчит только хвостик ленты телетайпа. Вернулся назад и услышал новый вопрос:

      – Что же всё-таки случилось с мистером Горбачевым, может расскажешь? У нас ходят слухи один страшнее другого.

      – Что, и даже ЦРУ ничего определенного сказать не смогло? – поинтересовался я.

      – Да, даже оно ничего толком не сказало.

      – Хорошо, я вам открою эту тайну, – сказал я, – во время обеда, но в ответ вы будете должны мне одну услугу – годится?

      – Ты мне нравишься, – ответил Картер, – сам когда-то таким наглым был. Договорились, рассказ про Горби в обмен на услугу. Майк, закрой за нами, – это он уже офицеру сказал.

      И мы всё по тому же длиннейшему переходу вернулись на второй этаж центрального корпуса в семейную столовую, которая была выполнена в тёплых желтеньких тонах, а по стенам висели почему-то картины с изображением лошадей. Там нас встретила Розалин, одетая в строгое черное платье, поздоровались, сели за уже накрытый стол – официанта Джимми сразу отпустил движением руки, мол сами разберемся. Я начал разговор издалека:

      – Мистер президент (можно просто Джимми – окей), Джимми, а почему кстати Джимми, а не Джеймс? Для русского человека как-то непривычно называть руководителя страны уменьшительным именем – Лёня Брежнев, Йося Сталин, Вова Ленин, для нас это звучит дико…

      – У нас всё по-другому, здесь президент человек из народа, просто он временно исполняет обязанности руководителя, поэтом совершенно ничему не противоречит называть его так, как народ привык… – довольно логично объяснил Картер, – но давай уже ближе к делу – так что же там произошло с мистером Горбачевым в феврале?

      – Но сначала тост, – добавил он тут же, наполнив бокалы красненьким из довольно древней даже на вид бутылки. – За красоту, которая спасёт мир! – глядел он при этом на Анечку, которая довольно сильно смутилась и ничего ответить не смогла, ну я пришёл ей на помощь… после того как выпил конечно (в винах я совсем не разбираюсь, но по-моему это было весьма дорогим).

      – Любите Достоевского? – спросил я, зажевывая вино какой-то рыбой под хитрым соусом.

      – Не сказать, чтобы люблю, – ответил Картер, – но изучать изучал конечно, надо же знать психологию потенциального противника.

      Откровенно, ничего не скажешь… ну тогда держи ответку, Джимми… я снова наполнил бокалы и сказал, что у меня тоже есть тостик в запасе.

      – За гарантированное взаимное уничтожение, которое сегодня спасает мир гораздо лучше красоты, – урезал я и выпил, запрокинув голову.

      Джимми с Розалин сидели немного ошарашенные и пить пока не собирались, так что я счел нужным пояснить:

      – Понимаете, мистер президент, наши страны настолько разные и настолько хотят уничтожить друг друга, что наилучшим способом их сосуществования на этой планете является страх, что тебя непременно уничтожат в ответ. Два медведя в одной берлоге никогда не уживутся, говорит русская пословица, тем более если