Путешествие за камнем. Александр Ферсман

острием в другую стенку, мешавшую их росту.

      Наши «тальянчики»[3] увлекали наше воображение в какой-то сказочный мир, которого мы не могли понять. Мы строили целые легенды, связывая их со сказками «Тысячи и одной ночи», и в нашем воображении рисовались где-то в глубине, за неведомыми дверями, подземные пещеры с громадными кристаллами сверкающих самоцветов.

      Мы искали ту лампу Аладдина, которая откроет нам вход к этим богатствам, и много раз повторяли в детском увлечении знаменитые слова персидской сказки: «Сезам, откройся»…

      С таинственным видом приносили мы наши камни домой. Старшие одобряли наше увлечение. По вечерам они рассказывали нам уже не таинственные сказки, а рассказы из еще далеко не доступной нам науки – минералогии. А мой строгий дядя-химик водил нас в свою лабораторию, где показывал разные соли и их кристаллы.

      Много лет подряд занимала нас наша горушка под Симферополем.

      В другой раз мы отправились «исследовать» чердак старого помещичьего дома. Кто-то из ребят сказал, что там клад, и, наверное, заколдованный. Таинственно и загадочно было на чердаке. Большие радужные тенета, сплетенные пауками, висели между стропилами. Из-под наших ног вырвался голубь. Шум его крыльев так перепугал нас, что мы стояли, не говоря ни слова…

      «Вот он, клад!» – восторженно закричали мы сразу и бросились к большому ящику, покрытому пушистым слоем пыли.

      Да, это был настоящий клад – большая коллекция камней. Мы снесли ее вниз, вымыли, вычистили и с гордостью присоединили к нашим хрусталикам. В этой коллекции мы заметили несколько совсем простых, грубых камней, таких, каких много было всюду вокруг. Раньше мы их не собирали и даже совсем не интересовались ими. Это были такие простые камни – не то что наши кристаллы хрусталя! Но на этих простых кусках камня были наклеены какие-то небольшие номерки, а на листочке при коллекции были написаны названия.

      Я помню, как это нас поразило: даже простые камни имеют, оказывается, свое имя!

      Но годы шли… Шестилетние ребята росли, готовились в школу, делались самостоятельными. Мы уже смотрели дальше нашей горушки, и за большим полем табака мы открыли второе замечательное место рождение. Это был маленький овраг, на дне которого лежали своеобразные круглые камни. Их вымывали дожди из глинистых сланцев.

      Эти камни странной, причудливой формы были покрыты маленькими пупырышками. Иногда в них попадались и остатки ракушек. Этим открытием мы очень гордились много лет. Не скрою, что и до сих пор это действительно замечательное место осталось неизученным. И наши круглые минералы, напоминавшие по форме дикий каштан, которые мы правильно называли тогда марказитиками,[4] и сейчас еще остаются для меня загадочными. А тогда, в детстве, это была загадка, которой мы горели и жили.

      И здесь нам снова рисовались какие-то подземные сокровища из сказок «Тысячи и одной ночи».

      Мое увлечение минералами росло с каждым годом.

      В возрасте десяти – двенадцати лет я бродил целыми

3

Тальянчиками называют ограненные природные камни, от французского глагола tailler – гранить. Это слово принесено было в Россию итальянскими камнерезами.

4

В данном случае мы имели дело с конкрециями (стяжениями) углекислого кальция, покрытыми корочкой из окисленных кристалликов сернистого железа (марказита).