Самый красивый хулиган. К.О.В.Ш.

и растянулся, перемазав белую футболку, а Настя случайно уронила на него швабру. Кое-как собрав воду, двойняшки пришли к выводу, что с уборкой на сегодня все. Эрик смылся в душ, а Настя стала разбирать вещи.

      Воспользовавшись тем, что брат в ванной, Настя заняла комнату с балконом. Небольшая, но светлая, та понравилась ей сразу, так что она принялась быстро заталкивать вещи в комод, чтобы застолбить ее за собой. Эрик, словно почуяв неладное, помылся за пять минут, выбежал в одном полотенце и сразу начал вопить, что это была его комната.

      – Была да сплыла, – Настя показала брату язык и вытолкала его за дверь.

      Эрик повозмущался, но потом все-таки смирился с тем, что ему досталась комната с ковром на стене.

      – Если ночью он упадет на меня и я задохнусь, считай, что ты меня убила, – драматично сказал он, но Настю это нисколько не растрогало, и она без лишних слов ушла в ванную.

      Мылась она долго и основательно, чувствуя, как усталость и привокзальная грязь стекают вместе с водой. Только злость на мать с ее бесконечными выходками никуда не делась. Девушка проторчала в ванной не менее получаса, а когда вышла – обнаружила Эрика на кухне.

      – Я нашел заварку. Просроченную. Чаю?

      – А кофе нет? – без особой надежды спросила Настя.

      Эрик отрицательно помотал головой.

      – Тогда я в магазин. Надо купить еды какой-нибудь.

      – Ща, я оденусь…

      – Эрик, я одна схожу. Мне проветриться надо. Да и магаз в соседнем доме.

      Эрик задумался. Он не особо хотел отпускать сестру одну шляться по незнакомому городу, но видел, что ей нужно побыть одной. Несмотря на то что время близилось к девяти вечера, на улице было еще светло, а магазин действительно видно из окна, так что он кивнул.

      – Будь на телефоне и, если что, звони. Ни с кем не разговаривай и…

      – Эрик, расслабься. Все будет хорошо.

      – Я старше…

      – На пятнадцать минут, так что отвали, – по-доброму сказала Настя. – Скоро вернусь.

      Едва дверь за ней закрылась, девушка сразу ощутила, как из нее выходит весь позитив, который она изображала ради Эрика. В обычное время он бы запросто ее раскусил, но сегодня брат был явно не в себе. Настя улыбнулась, подумав о том, что он наверняка взялся за скрипку – это всегда его успокаивало. А ей нужно было выйти на воздух. На нее давили стены квартиры, которая почему-то казалась ей едва ли не клеткой. Чем дальше она думала, тем сильнее убеждалась в том, что мать мутит что-то крайне нехорошее.

      Что она затеяла? Что будет с ними? А с ней?

      По спине побежали мурашки от страшных картин, которые услужливо рисовало Насте ее воображение, и девушка замотала головой. Тем временем она дошла до магазина с гордой вывеской «Кариночка».

      – Мило, – пробормотала Настя, дергая белую пластиковую дверь.

      Над ее головой тихо звякнул колокольчик. В магазине никого не было, ни в крошечном зале, ни за прилавком. Зато Настя сразу увидела молоко, баночку любимого растворимого кофе и печенье, от вида которого во рту собралась слюна. Обычные орешки со сгущенкой,