Виннипегская Cтена и я. Мариана Запата

будет парень, рядом с которым померк бы любой мужчина с книжных обложек, дизайном которых я занималась.

      Но есть в нашей жизни то, что невозможно осуществить, не рискнув собственным благополучием. В том числе и начать работать на себя.

      Именно боязнь рискнуть не позволяла мне сказать Эйдену «чао, парниша», хотя у меня была куча возможностей.

      Я переживала. Увольняться с хорошо оплачиваемой и стабильной – по крайней мере, пока у Эйдена все в порядке с карьерой – работы было страшно. Но нельзя было вечно цепляться за эту отговорку.

      Мы с Эйденом не были друзьями, и в наших отношениях не было какого-то особого доверия. Да и с чего нам быть друзьями? Я могла вспомнить от силы трех человек, с которыми он общался вне тренировок и матчей. Отпуск? Он ни разу не брал отпуск. Вряд ли он вообще знал, что это такое.

      В его доме не было ни одной фотографии его семьи или друзей. Вся жизнь Эйдена Грейвса вращалась вокруг футбола. Это был центр его вселенной.

      В целом я мало что значила для Эйдена Грейвса. Мы с ним просто сосуществовали. Эйдену нужна была помощница, а мне – работа. Он отдавал распоряжения, и я их выполняла независимо от того, нравились они мне или нет. Время от времени я тщетно пыталась повлиять на его решение, ни на секунду, впрочем, не забывая, что мое мнение ничего для него стоит.

      Невозможно долго быть дружелюбным с человеком, который отвечает тебе тотальным безразличием, однажды ты просто сдашься. Вот и мне пришлось смириться с реальностью. Это была просто работа и больше ничего. Вот почему я так усердно шла к тому, чтобы заняться наконец собственным делом и начать работать с людьми, которые смогут по достоинству оценить мой труд.

      И все же я до сих пор не бросила работу, которая сводила меня с ума, откладывая собственные мечты на потом… потом, потом, потом.

      Какого черта?

      – Ты только себе делаешь хуже, – сказала Диана в последнюю нашу встречу. Перед этим она спросила, рассказала ли я наконец Эйдену о своем желании уволиться, на что пришлось ответить горькой правдой: нет.

      От этих слов у меня сжался желудок. Я действительно вредила только себе. Я знала, что мне нужно поговорить с Эйденом. Никто не сделает этого за меня. Это я прекрасно знала. Но…

      Никаких «но».

      Что, если я рискну и прогорю? Я это предусмотрела и выстроила дела так, чтобы этого не случилось, напомнила я себе, наблюдая, как Эйден поглощает свой ланч. Я знаю, что делаю. У меня припасено немного денег. У меня хорошо получается то, чем я занимаюсь, и мне нравится эта работа.

      Все будет хорошо.

      Все будет хорошо.

      Чего я ждала? Каждый раз, когда я готова была поговорить с Эйденом, момент оказывался неподходящий. Он только-только приступил к тренировкам после травмы, и я не хотела бросать Эйдена в такой трудный период. Затем мы отправились в Колорадо, чтобы Эйден мог тренироваться в тишине и спокойствии. Потом я решала подождать до пятницы. Или у Эйдена был неудачный день… Или… что угодно еще. Мне всегда что-то