Восемь причин любить тебя сильнее. Федра Патрик

доехали до Бирмингема. На дорогах спокойно. Ну же, выходите и разомните ноги.

      Артур послушно вышел из машины и, взглянув на часы, удостоверился, что проспал два часа. Шагая к серому, похожему на бетонный куб, зданию, он жалел, что не может вернуться в тот же сон и снова быть со своей семьей. Все казалось таким реальным. Почему он не ценил те счастливые моменты, когда они случались?

      Артур побродил по WHSmith и купил «Дейли мейл», а потом кофе в картонном стаканчике из автомата на улице. У кофе оказался землистый привкус. В вестибюле звенели игровые автоматы, мигали разноцветные огоньки и звучала веселая электронная музыка. В воздухе ощущался запах жареных луковых колечек и отбеливателя. Он бросил стаканчик с недопитым кофе в мусорную урну и пошел в туалет.

      Вернувшись к машине, он оказался наедине с Натаном.

      Парень снова сидел, положив ноги на приборную панель и демонстрируя молочно-белую лодыжку. Артур расположился на заднем сиденье и раскрыл газету. В ближайшую пару дней ожидалось наступление сильной жары. Май обещал стать самым жарким за последние десятилетия. Вспомнив о Фредерике, он подумал, что на два дня влаги ей должно хватить. Натан достал из пачки очередную желтую чипсину и, похрустев ею рекордно долгое, по мнению Артура, время, наконец изрек:

      – Так вы с моей мамой, ну, это… сами знаете…

      Артур подождал, но продолжения не последовало.

      – Извини, я…

      – Вы и мама. Вы, ну, знаете… – Он повернулся к Артуру и с нарочито аристократическим акцентом добавил: – Вы встречаетесь?

      – Нет. – Артуру стоило немалых усилий не выдать смешанного с ужасом изумления. Интересно, с чего бы это у Натана завелись такого рода мысли? – Конечно нет. Мы просто друзья.

      Натан кивнул с видом человека, умудренного жизненным опытом.

      – Так у вас в гостинице отдельная комната?

      – Разумеется, отдельная.

      – Просто подумал…

      – Мы только друзья.

      – Я заметил, что она готовит вам разные вкусности – пироги и все такое. Другим – только сладкое.

      Другим «пропащим». Мистеру Флауэрсу, у которого не все в порядке с головой. Затворнице миссис Монтон и прочей компании.

      – Я очень благодарен твоей маме за то, что она делает для меня. У меня было трудное время, и она крепко помогла. И, знаешь, я не любитель сладкого.

      – Ну да. – Натан дожевал последние чипсы, сложил пустой пакетик и положил между верхней губой и носом, изобразив усы. – Моя мама помешалась на помощи другим людям. Прямо-таки святая.

      Артур так и не понял, было это сказано с сарказмом или нет.

      – Ваша жена. Она ведь умерла, да?

      – Да, умерла.

      – Паршивое, должно быть, дело, а?

      В первое мгновение Артур едва сдержался, чтобы не вскочить, перепрыгнуть на переднее сиденье и вырвать свернутый в трубочку пакетик из-под носа у мальчишки. Как легко молодые относятся к смерти. Словно это некая далекая страна, куда они никогда не попадут. И как он смеет так пренебрежительно отзываться о Мириам.