Хрустальная пирамида. Содзи Симада

локтями на стол. Девушка вся горела от возбуждения. Она подумала, что в городе все сделано из камня.

      – Что будешь есть? – спросил Камаль, и только тогда Микул сообразила, что сюда приходят поесть. Сначала она было решила, что тут показывают танцы.

      Девушка помотала головой. Она не знала, как называется городская еда, и, не обученная грамоте, не могла прочитать названия блюд, развешанные по стенам из саманного кирпича[10], которые выхватывал из темноты свет факелов.

      Пока она осматривалась, на каменном столе появились деревянные сосуды. В свете факелов Микул разглядела в них какую-то красную жидкость. Она взглянула на Камаля, и он сказал, что это надо пить. Попробовав, она ощутила очень сладкий опьяняющий вкус.

      Потом на золоченом блюде принесли мясо, жаренное на вертеле, и большой мягкий хлеб.

      – Шиш-кебаб[11], – сказал Камаль. Микул впервые видела и шиш-кебаб, и золоченое блюдо.

      – Ты откуда, девушка? – спросил сидящий поблизости мужчина, стараясь перекричать громкую музыку.

      – Мардху, – ответила она.

      – Мардху? – На его лице отразилось сомнение.

      – Это далеко вверх по течению Нила, – пояснила она.

      – А, я слышал, – сказал он. Затем предложил ей свою большую трубку и выдохнул клуб белого дыма. Микул наконец поняла, откуда взялся этот белый дым в комнате и во дворе.

      Камаль пытался ее остановить, но Микул, не обращая на это внимания, вдохнула – и чуть не задохнулась. Вкус ей не понравился, но запах был неплохой.

      Когда, поужинав, они с Камалем вышли на улицу, высоко в небе сияла полная луна. Каменный город сверкал, залитый синим светом.

      Повернули на немощеную улицу, но Микул все равно слышала звук своих шагов. Сеть улиц походила на лабиринт, бесконечно тянувшийся со своими поворотами направо и налево. По пути иногда попадались лавки под открытым небом, беседовавшие о чем-то компании стариков.

      Вышли на главную улицу. Прохожих стало поменьше. Но все же у некоторых домов горели факелы, и под навесами от солнца все еще чем-то торговали. Дома, показавшиеся ей сначала дворцами, оказались лавками, где продавали разный товар. Микул удивлялась и роскоши городских лавок, и тому, что они не закрываются даже ночью. Она была уверена, что с наступлением темноты все ложатся спать.

      В конце улицы все так же возвышалась гигантская платформа. В лунном свете четко вырисовывался ее черный силуэт. Над ним белым светом блистала луна.

      – Что это?

      – Зиккурат, – объяснил Камаль, – место, где обитает бог.

      Микул сделала несколько шагов к этому огромному сооружению. Ноги ее ступали неуверенно.

      – Ноги не слушаются.

      – Это потому, что вина выпила.

      – Вина?

      – Да, вина. Это такой напиток, который дает людям хорошее настроение. Вон те люди тоже пьяны от вина.

      По обе стороны мощеной улицы, на которую указал Камаль, там и сям сидели

10

Саманный кирпич – глиняный кирпич-сырец, упрочненный растительными добавками: соломой и пр.

11

Шиш-кебаб – то же, что шашлык, буквально «мясо, жаренное на вертеле».