Ревизор: возвращение в СССР 15. Серж Винтеркей

прекрасный способ здоровье укрепить перед родами. Но, врачу-то, всё равно, надо регулярно показываться, – возразила Римма, – Или вы собираетесь два месяца вообще к врачу не ходить?

      – Я думал, там на месте договорюсь в местной поликлинике, чтоб Галию наблюдали, – ответил я.

      Не стал признаваться, что то, что Галию можно будет вполне легально отправить в Кремлевку, я упустил. Спасибо Сатчану, подсказал.

      – Ну, ты давай на работу в Кремль устраивайся, – сказал Сатчан, – а открепиться в ближайшую поликлинику на время отдыха всегда можно. Что там у нас поблизости? В Клайпеде, наверняка, что-то найдётся. Да? – посмотрел он на жену.

      – У меня по географии тройка должна была быть, – смущённо пожала плечами Римма.

      – Ладно, там разберёмся, – ответил я. – Сначала надо на работу устроиться.

      Они засобирались. Проводил их до машины. Деньги за лекарства Сатчаны взять категорически отказались.

      Вернулся домой, а за столом мама сидит с круглыми от удивления глазами.

      – Ты, правда, в Кремль на работу устраиваешься? – воскликнула она.

      – Ну, вроде как, – подтвердил я.

      – А что ты молчишь? – ошарашенно спросила она.

      – Так, о чём говорить-то? Несолидно. Сначала надо устроиться. Вот, получил бы удостоверение сотрудника канцелярии Верховного совета СССР, тогда бы и похвастался. А пока рано, – обнял я её и поцеловал в щёчку. – Не зря же говорят: не говори «гоп», пока не перепрыгнешь.

      – И у тебя сил хватает молчать о таком, – удивилась мама. – Я бы не выдержала.

      – Жизнь научила, – улыбнулся я, начиная собираться. Решил сразу лекарства в Бурденко отвезти. В реанимации и двенадцать часов имеют значение. – Не зря же говорят: счастье любит тишину.

      – И то верно, – согласилась мама. – Когда только тебя жизнь научить успела! Но молодец, сынок, что так рано умные вещи понимаешь. Куда ты собираешься?

      – Лекарства Инне отвезу.

      – А тебя пустят? Поздно же уже?

      – У меня есть универсальный пропуск, – показал я маме трояк.

      – Как же ты повзрослел в Москве, – вдруг сказала мама.

      Улыбнулся ей, чмокнул жену в макушку и поехал в больницу. Знала бы мама, насколько я повзрослел, – думал я по дороге. – Только Москва тут не причём.

      Тоже, проникнув внутрь, попытался что-то выяснить о судьбе Инны. На Петра надежды не было, неопытный он совсем еще. Какое там! Мне в такое позднее время совсем не были рады. Только и удалось, что сунуть лекарства одному из тех врачей, что в отделении оториноларингологии в прошлый раз приметил. Тот клятвенно пообещал немедленно их передать, и хвалил меня, что так оперативно достал нужное.

      В понедельник мама осталась дома, а мы с женой уехали на учёбу. Так и не сделал маме ещё комплект ключей, оставил ей свои и деньги, рассказал, где у нас рынок. Там можно сделать ключи. Дождётся звонка Ахмада или сама позвонит, и больше делать будет нечего, начнёт ещё опять беспокоиться, о плохом думать. А так, хоть отвлечётся