Горький мед. Даниэла Стил

это как раз то, что мне нужно. Здесь я, по крайней мере, сумею успокоиться и разложить все по полочкам».

      В самом деле, до последнего гвоздя знакомый одноэтажный щитовой коттедж буквально дышал спокойствием и действовал на нее умиротворяюще, к тому же рядом было море, созерцать которое рекомендуется даже буйнопомешанным (при мысли об том Глэдис невольно улыбнулась). По соседству – в таких же коттеджах – жили ее старые друзья из Чикаго, Бостона и Нью-Йорка. Все было прекрасно. Исчезали все скучные заботы. Оставалось общение с детьми, полноценное, свободное, не ограниченное массой срочных дел. И оставалось время, то самое время, которого так не хватало, чтобы подумать о жизни. Особенно теперь, в той непростой ситуации, которая сложилась в их семье.

      Вдруг Глэдис поймала себя на том, что думать ни о чем таком ей как раз и не хочется. Больше того, ей не хотелось даже звонить Дугу, чтобы сообщить: доехали нормально. Она никак не могла заставить себя сделать это. Кончилось тем, что Дуглас позвонил первым.

      – Ну как, все в порядке? – спросил он, и Глэдис уверила его, что все просто отлично. Коттедж к их приезду вымыли и просушили, крыша не протекала, ставни и окна были целы, а дорожка перед крыльцом засыпана свежим песком. Выслушав ее, Дуг поинтересовался: – Почему ты не позвонила мне сразу, как только вы приехали? Я уже начал беспокоиться, не случилось ли что по дороге.

      «Боже мой! – с раздражением подумала Глэдис. – Какая ему разница, когда я позвоню – сразу по приезде или через час? Что ему за дело? Он боится потерять «надежного партнера», которому он может доверить своих детей? Но ведь если со мной что-нибудь случится, всегда можно нанять няню!»

      – Извини, Дуг, – ответила она. – Мы все были очень заняты: надо было открыть дом, распаковать и разложить вещи.

      – У тебя усталый голос, – заметил он. Глэдис действительно устала – в последние несколько недель она чувствовала себя так, словно по ночам ей приходилось грузить мешки в порту. Отчего же Дуг заметил это только сейчас?

      – Ты же знаешь, дорога до Харвича не из легких, – ответила она. «Дети, собака и шофер живы-здоровы и чувствуют себя нормально», – хотелось ей добавить, но она сдержалась. Вряд ли Дуг способен был правильно ее понять.

      – Жаль, что я не смог поехать, – промолвил Дуг. – Как бы мне хотелось отдыхать с вами на пляже, вместо того чтобы возиться здесь с клиентами!

      Голос его звучал вполне искренне. Возможно, Дуг действительно хотел бы оказаться сейчас с семьей, но не ради нее, а ради отдыха у моря.

      – Ничего, – ответила Глэдис. – Когда ты будешь посвободнее, ты сможешь проводить с нами каждые выходные. А там, глядишь, и отпуск...

      В голосе ее прозвучала положенная доля участия, но на самом деле больше всего Глэдис хотелось, чтобы этот разговор как можно скорее прекратился. Ей совершенно нечего было сказать Дугу. Она чувствовала себя выжатой досуха, пустой, как фляга пьяницы к утру, еще немного, и она просто засомневалась бы в собственном существовании,