Псионик. Павел Барчук

напротив. Они все, как один, ухмылялись мерзко и противно, напоминая почему-то тех самых крыс, которых ловят.

      Кроме толстого главаря там были еще пацаны из ремесленного района, но их имен мы не знали. Слишком большая разница в возрасте. Кроме того, ремесленники считают себя чуть выше заводских. Типа, не роются в говне. Хотя, сейчас они именно это и делали вообще-то.

      – Да. Посвящение. Все через него проходят. – Жиртрест важно кивнул. – Вон, спроси парней, они подтвердят.

      – Согласны! – Сообщила Настя, чем сильно меня удивила.

      Потому как лично я ни на что согласен не был. Я вообще хотел уйти побыстрее из этого отвратительно пахнущего места подальше от отвратительно ухмыляющегося Жиртреста. Осторожно в сотый раз потянул девчонку за руку, намекая, не свалить ли нам, пока не поздно. Ничего хорошего от этой шайки-лейки точно ждать не приходится. Однако она даже не оглянулась. Настя села верхом на свое ослиное упрямство и слазить с него явно не собиралась. Теперь ее никто не убедит отступить.

      – Ну, хорошо…  тогда вот… – Жиртрест одним движением вытащил из-за пазухи щенка. Маленького. Ему было не больше месяца, может, двух. Собаки – единственные животные, которых по-прежнему оставалось до черта. Несмотря на войну. Вернее, на ее последствия.

      – Ой…  какой хорошенький… – Настя шагнула к Жиртресту, протягивая руки. У нее даже взгляд изменился. Стал ласковый и счастливый. Она, похоже, решила, в этом и состоит посвящение. Нужно забрать щенка себе.

      Однако говнюк, отрицательно покачав головой, сразу отступил назад.

      – Нет. Вам надо его убить. – Пацан с усмешкой пялился на мою подругу. Его очевидно развлекала вся ситуация. Он ждал реакции, которая последует за этими словами.

      – Убить? Ты чего? Совсем, что ли? – У Насти моментально на глазах выступили слезы. – Это же…  Щенок!

      – Конечно. А вы как думали? В том и есть ритуал посвящения. Вы должны доказать, что уже взрослые и вас можно пускать сюда. Убейте. И мы больше не будем мешать. Станете настоящими мусорщиками. В любое время суток – добро пожаловать…

      Жиртрест развёл руки в стороны, показывая масштабы того, что нам станет доступно. Щенок висел, зажатый его толстыми пальцами-сардельками, и тихо поскуливал. Он, наверное, думал, с ним сейчас будут играть.

      – Я не хочу. – Девчонка затрясла головой, спрятала руки за спину и попятилась назад. Пока не уткнулась в меня.

      А я вообще в этот момент замер в ужасе. Убить живое существо. Это же…  Ну, как? Как можно оборвать чью-то жизнь? Хорошо помню то чувство. Ноги стали ватными и еще почему-то затошнило. Сильно.

      – Ну, хорошо. Мы сами. – Жиртрест пожал плечами. – Пацаны, тащите, вон, старые обертки. Разожжём костёр.

      – Вы хотите его…  на огонь? – Обычно светлая кожа Насти стала еще бледнее. Мне кажется, я в тот момент смог бы рассмотреть каждую венку на ее лице. – Борь, сделай что-нибудь…  Пожалуйста…

      Она обернулась, глядя на меня с ужасом. Будто это я собирался издеваться над щенком. Вот молодец, конечно. Когда Боря говорил,