Звери малой земли. Чухе Ким

надо? – огрызнулся Чонхо. – Соскучился? Тебе тоже накостылять по шее?

      – Не уходи, – сказал Вьюн. – Ты разве не понял, что ты сделал? – Он дал себе отдышаться и наконец выпалил: – Ты одолел нашего главаря. А значит – ты наш главарь.

      Чонхо фыркнул:

      – А я не хочу быть вам главой. Пускай Ёнгу распоряжается тобой и всеми своими холуями. Мне оно не больно нужно.

      – У нас так не заведено! – настойчиво продолжил Вьюн. – Ну, допустим, что ты не хочешь быть с нами. Ладно. Но как ты собираешься один выживать здесь? Мы же не единственная шайка попрошаек в Сеуле. Даже в этом одном районе таких, как мы, много. Есть и настоящие банды преступников постарше. Ты же не думаешь, что они оставят тебя в покое?

      – А тебе-то какая разница? – Чонхо сорвался на крик. – Убьют – значит убьют. Оно тебя не касается!

      – Горячая ты голова. Я просто пытаюсь помочь, – сказал Вьюн. – Если хочешь пожить подольше, то надо примкнуть к какой-то группе. А если ты в ней еще и главный, то можешь делать все, что вздумается. Можешь приказать остальным мальчикам отдавать тебе долю побольше. Тебе, возможно, даже не придется самому попрошайничать.

      – И это я слышу от бывшей правой руки Ёнгу? – В вопросе Чонхо сквозила презрительная издевка.

      – Никому я не правая рука, – заметил со смешком Вьюн. – Я лишь пытаюсь выжить. И если ты не упертый осел, то ты поступишь так же, как и я.

      Взгляды мальчиков пересеклись. Вьюн улыбался, и когда он вел его в их притон, и когда отбирал у него последние деньги. Это был один из той породы мальчишек с маленькими глазками, как у головастика, чьи легкомысленные дешевые улыбки всем и вся не вызывали ничего, кроме непонимания и омерзения. Придя к этому выводу, Чонхо пришлось сильно сдерживать себя, чтобы не поддаться невыносимому желанию наградить Вьюна фингалом. Но невозможно было оспаривать и то, что уличный мальчишка напрямую не солгал ему и не намеревался навредить ему. А потому в его словах о необходимости держаться вместе была доля истины.

      В следующее мгновение Вьюн вытянул перед собой руку. Не понимая зачем, Чонхо принял рукопожатие и поразил сам себя, пожав протянутую руку несколько раз. Мальчики, словно смутившись, поспешили развести руки.

      – Пошли обратно, – сказал Вьюн. – Скоро наши ребята вернутся. В наших рядах есть акробаты, карманники, настоящие попрошайки. Остается надеяться, что за сегодня заработали достаточно хоть на какое-то подобие ужина.

      – А что вы обычно едите? – Чонхо не удержался от вопроса, в котором слышалось любопытство вперемешку с предвкушением.

      – Если все путем – тушеное мясо или картошку. Несвежую рыбу, все в таком роде.

      – От мяса я бы сейчас не отказался. Больше суток вообще ничего не ел, – проговорил Чонхо, и с каждым словом ему становилось еще более стыдно, что он столь откровенно обнажает свою подноготную.

      – Я тоже. Но человеку необязательно есть каждый день. Так мне всегда говорила мама, – заметил Вьюн с очередной невымученной