Вечность и Тлен. Алекс Анжело

начался внезапно и быстро. Первым напал Сезар: даже среди белого дня его светлый клинок яркой молнией вспыхнул, метнувшись в моём направлении. Я вскинула Туманный в последний момент, не без труда сдерживая удар и замечая краем глаза, как кусочки срезанной травы после случайного соприкосновения с мечом дива с шелестом упали на землю.

      Лезвие Нэглинга сверкнуло. Было странно видеть оружие в серьёзном бою, ведь я застала времена, когда Сезар управлялся клинком довольно неуклюже. Его меч был назван в честь оружия из легенд светлых. Клинок, выкованный народом Фатта для светлой богини Эсмиры. Но сама богиня им не пользовалась, передав его одному из приближённых воинов. Но, как и многие вещи, созданные Фатта, меч обладал особой магией, не доступной ни одному другому клинку.

      Следующий удар я едва не пропустила, с опозданием осознав, что оказалась открыта. Но Сезар помедлил перед нападением, и это позволило мне сориентироваться.

      Рассеянность и смятение. Какой-то страх и робость.

      Удар и вновь столкновение. Я шагнула назад, ведь нападать не могла.

      Страх того, что у меня не получится? Что я уже не та, кем была? Тогда… кто я?

      Рука, сжимавшая Туманный, задрожала, равновесие сил внутри меня расшаталось, и это сказывалось на связи с мечом. Дыхание сбилось, звучало тяжело – и это всего лишь после нескольких минут боя. Если нет уверенности в себе, то откуда она возьмётся в руках?

      Сила не рождается из пустоты.

      – Отдохнём? – предложил Сезар, проницательно смотря на меня, обеспокоенно и заботливо. Но именно его взгляд, в котором я была слабой и хрупкой, заставил меня собраться, стиснуть зубы, до боли в пальцах сжать клинок.

      – Нет, – покачала головой. – Мы только начали.

      Происходящее рождало в душе позабытое чувство, навевая старые воспоминания, когда, являясь дочерью Сорель, я всё ещё была никем.

      В те времена мои руки всегда были облачены в перчатки, прямо как теперь. Только тогда в управлении своенравным даром это мало помогало. Я всё равно чувствовала эмоции окружающих. Тонкая преграда скорее защищала всех от меня, ведь коснись я в то время чужой кожи, сдержать магию бы не смогла и навредила.

      Дети даэвов начинают обучение в обители с семи лет, я же приступила с одиннадцати. И я была другой. Девчонкой, появившейся из ниоткуда и сразу вошедшей в главную семью. Спустя несколько лет я поняла, что если ты отличаешься от остальных, если у тебя есть то, чего желали бы окружающие: слава, влияние или, может, сила, – то приготовься, будут и те, кто посчитает, что ты получил всё незаслуженно. Они решат, что сам по себе ты ничего не значишь. И они постараются убедить в этом тебя самого.

      А у меня же не было ничего из перечисленного, разве что дар, за который я платила немалую цену. А имя оставалось лишь именем. Сути оно не меняло. Только внимание Долорес и Фредерика имели какое-то значение.

      И, беря в руки меч, пытаясь сражаться с теми, кто был намного лучше меня, уже несколько лет упражняясь с клинком… Каждый раз… Каждый